Мантра
Монорельс слегка покачивался вперёд-назад, то набирая скорость, то притормаживая, чтобы уложиться в график. Он шёл полупустым из жилого района в центр. В хвосте поезда в гордом одиночестве сидел парень. Он был совершенно обычным на вид. Миловидное лицо, маленький рост, модная причёска и даже вполне модная одежда. Если бы только она не была чёрной. Кустарно покрашенная, она не была чисто чёрной, а отливала разными оттенками. На толстовке можно было распознать голубой, если включить фантазию. Чёрную одежду тут не продавали. Рядом на сиденье лежала такая же чёрная сумка, туго набитая чем-то. Когда монорельс затормозил и открыл двери, парень быстро встал в уголок, освобождая сиденье, и опустил лицо. Люди, дроиды-сопровождающие… Яркие, весёлые, они были увешаны электроникой. Особенно ярко сверкали голографические маски, которые очень полюбили люди, желающие скрывать лица. Двери закрылись, монорельс тронулся, до следующей станции, на которой ему нужно выходить, пять минут. Времени хватит.
— Я попрошу лишь минуту вашего внимания, — он едва открывал рот, но голос звучал как из мегафона. Толпа всколыхнулась и мгновенно обернулась на него. — Всего минуту вашей жизни, жизни, которая должна быть наполненной, яркой, но она пуста. Наполняя вас пустой радостью, ничем не подкреплённой, Мантра и её подчинённые лишают вас жизни, превращая её в бесполезное влачение, — парень вынул из сумки несколько листовок и медленно двинулся по вагону, держа их перед собой. Наставник запрещал насильно всучивать людям листовки и тем более буклеты. Нет, адепты должны прийти к ним сами, когда будут готовы. — Вспомните, люди, когда вы в последний раз чувствовали себя наполненными, готовыми кричать от переполняющих вас эмоций? Когда вы в последний раз сопереживали кому-то, когда в последний раз плакали от душевной боли, когда боялись до настоящей дрожи? — кто-то прятался за наушниками и масками, а кто-то смотрел прямо ему в лицо. Сколько эмоций, он знал их все наизусть. — Нельзя лишать человека отрицательных эмоций. Отнимая у него право на боль, Мантра отняла у человека его суть. Отняла у вас возможность быть по-настоящему живыми. Белое на белом — пустота, абсолютное ничто. Ализае не призывает к вечному трауру, не призывает к злости, нет. Ализае просит вас открыть глаза и оглядеться вокруг! Ведь стольким людям вы сейчас нужны, вы настоящие, а не те пустые оболочки, что сейчас сидят здесь…
Это лишь попытка обратить внимание, заставить поднять на него глаза и взять листовку, чтобы прочесть дома. Рядом с яркой неоновой рекламой, цветными журналами и сайтами их листовки казались бесцветными. Много чёрного, простые шрифты, ничего лишнего. Кто-то брал их спокойно и открыто, кто-то в последний момент отдёргивал руку. Была и ещё одна категория людей. О его плечо ударилось что-то маленькое, и за спиной послышалось хихиканье. Попытка превратить всю его речь в шутку, взять листовку, чтобы смять и кинуть обратно. Он выучил людей наизусть.
— Я отнял всего минуту времени, а Мантра отнимает у вас всю вашу жизнь, растрачивая её на дешёвые несущественные удовольствия, — он остановился в другом конце вагона и обернулся.
— Скажите, простите… — до его руки кто-то дотронулся, и парень опустил глаза. Молодая девушка с короткими кудрявыми волосами, она изначально выделялась во всей толпе. На ней не было никакой электроники, кроме часов. — Что случилось в третьем округе? — секунда взгляда глаза в глаза, чтобы понять, зачем был этот вопрос.
— Теракт. Пять убиты, семь ранены, террористы обезврежены, — толпа ахнула, как будто весь мир встал с ног на голову.
— Это провокация, не слушайте его!
— Я могу показать.
Он выставил вперёд руку, предлагая людям самое ценное, что у него было. Информацию. Всего один шаг отделял всех сидящих в вагоне о правды. Нет, им не врали, никогда, им просто ничего не говорили. Люди жили под непроницаемым колпаком, из-за которого добывать информацию было очень сложным делом, это была настоящая ценность. Наступившую паузу в вагоне нарушил пожилой мужчина, он протянул ему свой планшет. Всего касание — и чёрный глянцевый экран ожил. Сводки, фотографии, видео, информация полилась на не готовых к этому людей. Крики, стрельба на видео. Люди боялись даже громко вздохнуть, прилипнув к экрану планшета. Только девушка, которая задала вопрос, ничего не смотрела, она сидела, закрыв лицо руками, и, скорее всего, плакала. Поезд остановился, и парень вышел на платформу, оставляя людей за спиной. Сколько из них придут на следующую проповедь наставника в убежище? Хотелось надеяться, что многие. Всё так же держа оставшиеся листовки, он пошёл через толпу к эскалаторам, когда его грубо схватили за плечо и повернули.