Когда Кончита уходит, я пытаюсь всё объяснить Мануэлю, но тот сразу перебивает меня:
- Ты можешь показать мне то видео, о котором шла речь?
«Ой, ой, мамочки!»
Я так сильно мотаю головой из стороны в сторону, что она едва не отваливается.
- Проклятье, - рычит Ману, и, схватив за руку, тащит меня в другую комнату. Это кухня, и тут никого нет. Закрыв дверь, мой мужчина даёт волю переполнявшим его эмоциям.
- Послушай, Ракель, ты здесь со мной как моя девушка, моя любовница, мой друг, но не как журналист! Это тебе понятно?! Никаких снимков, интервью и прочей чепухи! Неужели так сложно принять эти правила и наслаждаться жизнью?
- Ману, я…
- Просто скажи мне одну вещь: то, что рассказала Кончита, правда?
«О, чёрт!»
Даже если бы я очень хотела соврать, у меня бы не получилось это сделать. В наших отношениях и так уже было достаточно лжи, поэтому я говорю Мануэлю правду:
- Да. Я действительно сделала то, о чём говорила Кончита.
Услышав мой ответ, Ману, не стесняясь в выражениях, высказывает мне всё, что думает о моём поведении. Конечно же, я не могу промолчать и начинаю огрызаться. Просто не могу удержаться. Как я уже говорила раньше, в скандалах я профессионал.
Глава 27.
Ману и я нервно мечемся по кухне, попутно обмениваясь разными колкостями и претензиями.
Он говорит мне…
Я отвечаю ему…
Очень скоро Мануэль своими словами выводит меня настолько сильно, что я, резко развернувшись, устремляюсь к выводу. Однако завершить до конца свой манёвр я не успеваю: Ману успевает схватить меня за руку.
- Мы пришли сюда вместе, уйдём отсюда тоже вместе, - жёстко говорит он и, открыв дверь, пропускает меня вперёд. - И, пожалуйста, не забывай об улыбке.
В фойе нас ожидаемо встречает толпа журналистов и, хотя я и злюсь на Ману - помня о его просьбе, я мило улыбаюсь фотокамерам. Изображать счастливую пару - это ведь так легко и весело!
Всю дорогу домой мы с Мануэлем играем в молчанку. Я грустно смотрю на улицы ночного Мадрида и чувствую себя просто ужасно. Зачем я вообще снимала то видео? Ману прав: мне нужно было забыть о том, что я журналист. Но что теперь об этом жалеть? Тем более, что я ни за что не признаюсь Мануэлю в том, что была неправа. Проклятая гордость.
Когда машина останавливается у моего дома, я поворачиваюсь к Ману:
- Ты едешь домой или останешься у меня?
Я всё ещё злюсь на него, но вместе с тем не хочу, чтобы он вот так уезжал. Нам определённо надо поговорить о произошедшем.
Пару секунд Мануэль изумлённо смотрит на меня, а затем, открыв свою дверцу, говорит без особого энтузиазма:
- Я остаюсь у тебя.
Пока Ману отдаёт водителю какие-то распоряжения, я захожу в парадную и вызываю лифт. Пока он едет вниз, мой любимый мужчина присоединяется ко мне. Я вижу, какой он насупленный и хочу ему об этом сказать, но сдерживаюсь, понимая, что в нынешнем состоянии могу наговорить лишнего.
Как только я открываю дверь, Флэш с весёлым лаем бросается ко мне. Он высоко подпрыгивает от радости и исполняет в воздухе такие невероятно забавные кульбиты, что я не удерживаюсь и смеюсь. Ману некоторое время удаётся сохранять серьёзность, но очень скоро сдаётся и он. Мы оба хохочем над проделками моего пса и постепенно лёд между нами растаёт. Насыпав Флэшу полную тарелку его любимой собачьей еды, я поворачиваюсь к Мануэлю. Изначально мне хотелось серьёзно поговорить с ним, но теперь у меня иное на уме.
Я подхожу к своему любимому мужчине вплотную и, обвив руками его шею, нежно целую. По - началу Ману пассивно принимает мой поцелуй, но вскоре его губы оживают. Он целует меня так страстно, что я вмиг возбуждаюсь.
В мгновение ока мы избавляем друг друга от одежды и, когда я остаюсь совершенно голой, мой взгляд скользит вниз. Ману издаёт лёгкий смешок. Его член стоит по стойке смирно, и мне это безумно нравится. Просто завораживающее зрелище!
Наклонив голову, я слегка касаюсь языком шеи Мануэля, а затем, скользя дальше, к соску, облизываю его и играюсь с ним. Одновременно с этим, мои руки гладят живот моего мужчины, и ниже, но пока не прикасаются к члену. На этом этапе прелюдии он должен немного потомиться без моего внимания.