Бес решил первым показать свою силушку, замахнувшись прямо в живот варвара. Выше, увы, чисто физически не доставал. Кулак, против обыкновения встретил на своем пути преграду. Лан вмешался неожиданно и быстро, схватив Беса за локоть. Держал он крепко, пристально вглядываясь в глаза охранника.
Остальные мужики в предвкушении хорошей драки плотно сомкнули ряды, наставив на парней оружие. Его было много, смотрелось оно крайне угрожающе, но разбушевавшегося вовкулаку не впечатлило. Понаблюдав за Маем на арене, парнишка неосознанно, и сам разгорелся жаждой подвигов. Потому, где-то в глубине души он был даже рад подобному исходу. Может, манула пока и не перепрыгнет, зато и слабаком себя не проявит.
Бес попытался атаковать свободной рукой. Но, не ему было равняться в скорости с оборотнем. Особенно, когда этот самый оборотень так и жаждет драки.
Вовкулака уклонился, до хруста сжав локоть. Мужик, скорчив зверскую рожу, взвыл, бросив в сторону парня парочкой нелестных эпитетов.
Лан не стал ждать, пока Бес выговориться, в тот же миг заехав ему кулаком прямо в нос, отпустив его кулак. От удара мужик пошатнулся, отлетев к перилам. На этот раз он не ругался, лишь тихонько подвывал, схватившись здоровой рукой за нос. На пол тоненькой струйкой потекла кровь.
— Парни, бейте гадов, — прошипел он ненавистно, вытащив из-за пояса внушительных размеров разбойничий нож.
В тот же миг стоящие доселе и просто созерцающие охранники веселой гурьбой ринулись в бой, наставив оружие подобно пикам. Бес тоже не стал отсиживаться в сторонке, поддержав товарищей.
На галерке завязалась ожесточенная драка, которая просто не могла пройти мимо остальных зрителей. Сидящие на соседних рядах мужики начали беспокойно переглядываться. Достаточно захмелевших, их уже не устраивала роль пассивных зрителей. А потому масштабы завязавшейся драки с каждой минутой увеличивались.
В общей давке уже не было понятно, кто охранник, а кто просто пьяный забулдыга, решивший вмешаться. Люди, окончательно потеряв интерес к арене увлеклись друг другом, с азартом расквашивая друг другу физиономии.
— Ух, свезло, — прошептал вылезший из общей кучки дерущихся Адин. Парнишка был изрядно потрепан, то и дело хватаясь за подбитый глаз. — Поди, теперь до самого утра молотить друг друга будут!
— Кажется, я погорячился, — пробормотал задумчиво Лан. В отличие от варвара, он не отделался парой синяков и подбитым глазом. Изначально заваривший мордобой, он успел передраться, по меньшей мере, с дюжиной лихачей, стирая с подбитой губы кровь. Вид у него был до неприличия жалкий.
— Вставай уже, позорище, — окликнул его поднявшийся Адин. Варвара отчаянно шатало, но парень стоически терпел, раскачиваясь как маятник.
— Еще раз такое скажешь — укушу, — рыкнул беззлобно вовкулака, подымаясь. Шатало его сильнее варвара, потому Адин, не долго думая, помог товарищу, помогая опереться о себя. Подбитый Лан, не особо соображая, вцепился одной рукой Адину в плечо, другой — в спинку лавочки.
— Пошли, что ли? — уточнил Адин, выравниваясь.
— У…
Договорить вовкулаке не дали. Парни синхронно охнули, мешками попадав в проходе.
— А то, как же, — захохотал над ними какой-то пьяный оборванец, отчаянно размахивая в руке горлышком от бутылки. Мужик был собой очень доволен: один удар — две головы. Впрочем, долго радоваться он не смог. Выпитое давало знать о себе, стукнув в голову. Мужик икнул, веки его немедля отяжелели, а проход вдруг показался таким родным и приятным. Не особо соображая, что делает, мужик опустился на карачки, положил под голову злосчастное горлышко и тут же заснул. На фоне дерущихся неподалеку спящий выглядел до неприличия счастливым.
***
— Что-то он долго… — бормотал господин Ульс, меряя шагами свою роскошную гостиную. Внизу перекрикивались постовые, докладывая обстановку. Мая нигде не было. Выйдя из гладиаторских ям, он бесследно исчез. Зато появился Добрик. Понимая, что ему все равно не спастись от гнева начальника городской стражи он предпочел благородную капитуляцию сидя на роскошной ульсовой софе. Его руки легонько подрагивали, тонкие губы что-то бормотали беззвучно.
— Он не придёт, не надейся, — прошептала Солоха усмехнувшись
Побитая, она пристроилась в уголке, притянув колени к животу. Изорванная рубаха подметала своими полами роскошные полы ульсовой гостиной.
— Молись, чтобы он пришёл, — шикнул на нее начальник городской стражи. Он решительно подошёл к селянке, схватив девушку за ухо. Солоха зашипела, поднимаясь. Из её глаз брызнули слёзы.
— Может, не надо? — попросил Добрик. Все же, каким бы он ни был порою корыстным, даже он не смог стерпеть жёсткого отношения к своей знакомой.
Ульс удивленно приподнял брови, взглянув на моментально сникшего купца.
— Хочешь заменить её?
Добрик замотал головой. Ульс рассмеялся, отпустив девушку. Солоха шлепнулась на пол.
— Знаешь, твой братишка ещё тот стервец, — заговорил, успокаиваясь Ульс. — А ещё хитрец! Но как бы он не старался, шила в мешке не утаишь. Его мастерство выдало ученика Жориха Дорского. Тоже был кадр, знаешь ли! Выродок чернобожий! Так подгадить мне репутацию, это надо было постараться! Жаль, что он сдох раньше, чем я смог до него добраться! Очень жаль! Такую крысу просто грех было не уничтожить!
— Что вам тогда надо от Мая? Жорих мертв, тогда какие могут претензии к его ученику? — воскликнула Солоха запальчиво. Она даже привстала, опираясь рукой о стену. Взглянула зло, словно бы хотела одним взглядом убить.
— Видимо, твой милейший братик не все тебе рассказал, — ответил неожиданно спокойно начальник городской стражи. — Ведь именно по вине твоего милого братишки я тогда так жестко подставился. Воспитывал эту падаль, и тут этот чертов Дорский! В любом случае, не на учителе, так на ученике отыграюсь! Эта придворная шлюшка слишком красиво жить стала, после моего позорного увольнения, знаешь ли! Личный помощник Дорского, практически его правая рука! И это притом, что он всего лишь безродное отребье, пригнанное на службу царю! А я в то время гнил на должности тюремного дознателя!
— Гнил? И это говорит человек, чьи доходы в то время были раза в три выше, нежели у покойного Дорского?
Господин Ульс подскочил, резко обернувшись. Солоха не сдержав радостной улыбки, заплакала, повернув голову к говорившему. В дверях, подпирая косяк, стоял Май, демонстративно позевывая. Мужчина окинул собравшихся мимолетным взглядом, ненадолго задержавшись только на своей спутнице. Глаза его мимолетно блеснули золотом, но заметить успела это только Солоха, вздрогнув.
— Нам, дознателям, за тяжелые условия труда доплачивали, — отмахнулся господин Ульс. Улыбка вышла на редкость благодушной, заставив селянку вжаться в стену. — Хорошо, мир не без добрых людей, вытащили меня из этой клоаки.
— Вытащили — молодцы. Теперь за безопасность этого города я точно могу не волноваться, — едко откликнулся оборотень, тоже выдав одну из своих самых доброжелательных улыбок.
— Как это мило со стороны придворной шлюхи волноваться за кого-либо еще кроме собственной шкурки! Так не похоже на тебя, шельмец! — елейным голосом ответил Ульс, медленно приближаясь. — Знаешь, я ведь соскучился по твоей паскудной физиономии! За десять-то лет успел заскучать, знаешь ли! Хотел в приватной обстановке отпраздновать твою победу. Дорский тебя отлично выдрессировал!
— Май, берегись! — не своим голосом крикнула Солоха, вскочив и бросившись к начальнику городской стражи. Май успел уклониться в последний момент. Тонкое лезвие метательного стилета пролетело мимо, лишь слегка задев кожу на шее.
— Ах ты дрянь! — рыкнул на селянку Ульс одним взмахом руки откинув ее к стене. Солоха ойкнула, схватившись за живот, и сползла вниз, закатив глаза. На заднем плане заскулил Добрик, со всей своей силы вжавшись в софу.
— Значит, отпраздновать решил? Время идет, а ты все не меняешься, — Май смахнул проступившую кровь. На Солоху он даже не взглянул.
— Должно же хоть что-то быть постоянным в этом мире? — Ульс и не думал злиться. Начальник городской стражи отлично знал, что не попадет с первого раза. Впрочем, он и не отрицал того, что перед ним стоит сильный противник. Внешне обманчиво слабый, он был посильнее многих дуболомов в его личной гвардии.