— Как их вообще хранят? — поинтересовалась я. — В чехольчике?
— Обычно к головке ребенка прижимали листок бумаги. Сорочка прилипала к нему и после на нем хранилась.
Наши взгляды обратились к странице из «Ашмола-782». Сара взяла ее и стала рассматривать, что-то приговаривая.
— Чудная картинка, — сообщила она через некоторое время, — но Дианиной сорочки тут нет.
Уже легче.
— Ну, все уже? — осведомилась Сара. — Или сестра приберегла для нас еще что-то? — Мэтью нахмурился. — Ох, извини, Диана.
— Осталось совсем немного. Справишься, mon coeur?
Я кивнула, взявшись за его свободную руку. Он присел на подлокотник кресла, скрипнувший под его тяжестью.
Щади себя, совершая путешествия в будущее. Старайся мыслить здраво и доверяйся инстинктам — вот все, что может тебе посоветовать твоя мать. Нам больно расставаться с тобой, но это, увы, неизбежно — в противном случае мы рискуем потерять тебя навсегда. Прости нас за все: мы поступаем так из любви к тебе. Мама.
В комнате стало очень тихо — даже дом затаил дыхание, — но во мне уже зарождалась скорбная песнь. Из глаза на пол скатилась слеза размером с теннисный мячик, ноги из твердого состояния перешли в жидкое.
— Начинается, — предупредила Сара.
Мэтью вынес меня в парадную дверь, поставил на подъездную аллею. Колдовская вода уходила в землю, не причиняя ущерба, Мэтью держал меня за талию, надежно ограждая от всего мира. Я расслабилась, прислонившись к его груди.
— Не сдерживайся, пусть себе течет, — сказал он мне на ухо.
Потоп шел на убыль, оставляя за собой горькое чувство утраты, которое будет теперь со мной навсегда.
— Почему, почему их нет? — говорила я со слезами. — Они бы знали, что делать.
— Я знаю, ты тоскуешь по ним, но не думай, что они были всеведущими. Просто делали все, что от них зависело, как любые родители.
— Мать знала о тебе. Знала, что замышляет Конгрегация. Она была великой провидицей.
— Ты когда-нибудь тоже будешь такой, а пока будем обходиться без подсказок из будущего. Помни, что ты не одна. Нас двое.
Мы вернулись в дом, где Сара и Эм продолжали изучать страницу из рукописи. Я объявила, что заварю еще чаю и кофе. Мэтью, косясь на рисунок, последовал за мной на кухню.
Там, как всегда, все было заставлено до последней возможности. Сделав кофе, я засучила рукава и взялась за посуду. У Мэтью в кармане зазвенел телефон, но он продолжал подкладывать дрова в и так уже доверху набитый камин.
— Ответь, — сказала я, прыснув средством для мытья в раковину.
Звонок, судя по его лицу, был не из приятных.
— Oui?
Изабо, наверно. Что-то вышло не так, кто-то не оказался вовремя в нужном месте — Мэтью говорил быстро, и я не поспевала за содержанием, но видела, что он раздражен. Пролаяв какие-то приказания, он завершил разговор.
— Как там Изабо? — Я погрузила пальцы в теплую воду, надеясь избежать нового кризиса.
Мэтью, взяв меня за плечи, стал разминать тугие комочки мускулов.
— Прекрасно, но звонила не она. Это Ален. У него там возникла непредвиденная ситуация.
— Это касается Рыцарей Лазаря? — спросила я, орудуя губкой.
— Да.
— Кто такой этот Ален? — Я поставила в сушилку вымытую тарелку.
— Бывший отцовский оруженосец. Филипп не мог обойтись без него ни в военное, ни в мирное время, поэтому Марта обратила его в вампира. Он в курсе всех дел ордена. Когда отец умер, Ален присягнул мне. Он звонил сказать, что Маркус не в восторге от моего послания.
Я повернулась к Мэтью лицом.
— Такого же, которое ты вручил Болдуину в «Ла Гардии»?
Он кивнул.
— От меня твоей семье одни хлопоты.
— Это больше не наше семейное дело, Диана. Рыцари Лазаря должны защищать беззащитных — Маркус знал об этом, когда вступал в их ряды.
Телефон зажужжал снова.
— А вот и он, — мрачно произнес Мэтью.
— Поговори с ним наедине, — предложила я.
Он поцеловал меня в щеку, нажал зеленую кнопку, вышел во двор.
— Привет, Маркус, — услышала я, прежде чем он закрыл дверь.
Я продолжала мыть посуду — монотонные движения успокаивали.
— Где Мэтью? — В кухню, держась за руки, вошли Сара и Эм.
— Во дворе. Звонок из Англии.
Сара, взяв с полки чистую кружку — четвертую за утро, насколько я помнила, — налила себе кофе, Эм взяла газету, но видно было, что им не терпится. Дверь со двора хлопнула, я приготовилась к худшему.
— Ну что?
— Маркус и Мириам вылетели в Нью-Йорк. Хотят кое-что с тобой обсудить, — сообщил мрачный как туча Мэтью.