Десять минут спустя Маню увели под руки и ребята с довольным видом направились к сцене. И каково же было их удивление обнаружить на привычном месте сразу под сценой Маню со своими руками-щупальцами.
Глава 14
4 июля 06:15
Bergerhof Hotel. Кёльн, Германия
В номере
Утром Иёму проснулся рано, при этом к своему собственному удивлению осознал, что вчера ночью вырубился после очередного трудного «рабочего» дня не успев раздеться. Именно благодаря Мане все их выступления стали напоминать кошмарные сны и совершенно не было удовольствия от тура по Европе. И именно из-за этой настырной девушки они стали снимать номера по двое. Так казалось безопаснее. Если один попадался в ее сети, то у второго появлялся шанс сбежать за помощью. Да и вдвоем всяко легче держать круговую оборону.
Рю еще спал в своей кровати. Басист отправился в ванную умываться, а когда вернулся, подумал было еще подремать часок-другой. Он присел на край кровати, на которой почему-то одеяло было скомкано совсем по-другому - с большим бугорком посредине.
— А-а-а-а, — заорал музыкант не своим голосом, когда место, на которое он уселся, начало шевелится. Иёму подпрыгнул чуть ли не выше своей головы, после чего забрался с ногами на стол, стоявший в другом конце комнаты, и уставился на кровать.
— Что случилось? — Рю подорвался с постели и уставился на соседа.
Иёму лишь таращил глаза и тыкал пальцем на свою кровать.
Бугорок на кровати снова зашевелилось, как и волосы на голове барабанщика, а еще через секунду из-под одеяла выглянула недовольная рожа Мани.
— Ты что тут делаешь? — спросил Рю, укутываясь в одеяло, а то кто знает, что у этих маньячных фанаток на уме.
Но потом вспомнив, что раздеться на ночь он не успел, откинул одеяло. Все же в нем труднее бежать к двери.
— Лежала, пока он на меня не сел, — пробурчала девушка, указывая пальцем на Иёму.
— Что ты делаешь в нашем номере? — уточнил барабанщик.
— От Сомо прячусь, — проговорила она, — только не выдавайте меня, — добавила тут же жалостливым голосочком.
Рю и Иёму удивились настолько, что какие бы у них ни были вопросы, они так и остались не озвученными.
Ребята переглянулись с мыслью «а вот с этого бы момента поподробнее». Рю уселся подобрав под себя ноги, даже передумав сбегать, хоть дверь и была неподалеку. Иёму на свою кровать присесть не посмел и остался подпирать стол, с которого слез, так как стоять на нем было немного неприлично.
— Ну, рассказывай, что там Сомо учудил и почему ты от него прячешься, — начал Рю.
Маня на него гневно зыркнула. Барабанщику моментально стало непосебе. И он тут же пожалел, что не обратился с этим вопросом к непосредственному виновнику неведомого инцидента.
— Да-да, рассказывай, — вдруг осмелел Иёму. Рю на него вытаращился, — рассказывай-рассказывай, не то пойдем сейчас за Сомо. Спросим у него.
Барабанщик смекнул моментально и даже расплылся в улыбке. Лицо Мани перекосилось сначала от ужаса, а потом она… заплакала. Вид плачущей маньячки вообще не укладывался в их понимании. Словно это и не Маня вовсе тут перед ними была.
Плача навзрыд и вытирая потекший вечерний макияж с обилием черных теней о белую простыню на кровати Иёму, девушка не спешила делиться своим горем.
— По-моему быстрее у Сомо спросить, — Рю обратился к коллеге-музыканту.
— Нет! — Маня подорвалась с кровати, — не надо у Сомо спрашивать! Сомо очень плохой человек! И я вам не советую с ним дружить. Он может на вас плохо повлиять.
— Э-э-э… — протянул Рю, — он как бы вокалист, да и лидер группы вообще-то.
— Он скверный человек. Злобный… Напыщенный… Себялюбивый… Несносный…
— Рю, пошли-ка отсюда, а то мне уже страшно, — попросил Иёму и ринулся к выходу.
Барабанщик бежал за ним не отставая. Лишь на первом этаже, куда они спускались по лестнице, при этом не замечая, какой по счету пролет бегут, ребята упали у кадки с декоративной пальмой, чтобы отдышаться.