Полчаса спустя, осознав, что за ними никто не гонится и даже, скорее всего, про них забыли, Иёму и Рю решили рискнуть и вернуться. Правда, не в свой номер.
— Аясу, открывай! — орал Иёму шепотом, тихонечко скребясь в дверь и с опаской поглядывая на соседнюю, за которой все еще возможно пряталась маньячка.
Пока басист пялился в сторону, навалившись на дверь, та резко открылась. К счастью клавишник вовремя увернулся и Иёму попросту влетел в комнату. За ним тут же засеменил Рю. Аясу же, выглянув в коридор, зыркнул направо, потом налево и прикрыл плотненько дверь, а потом и замком щелкнул.
— А где Сомо? — спросил тут же барабанщик, оглядев комнату и не заметив в ней вокалиста, — мы тут у него хотели кое о чем спросить.
— Да-да, очень бы хотели спросить, — добавил Иёму, сползая вниз по стенке, которая помогла ему остановиться.
— Сомо, можешь не прятаться, это не Маня, — заявил громко Аясу и уселся на кровать.
— Ты чего орешь-то? — пожаловался голос откуда-то сверху, — она же может быть в соседней комнате.
Басист и барабанщик тут же завертели головами в попытках понять откуда идет голос. Сверху на шкафу зашевелилось что-то в синюю клеточку и через секунду показалась голова вокалиста. Он ухватился рукой за шторку с соседствующего со шкафом окна и со знанием дела спустился по ней на пол.
— Не думал, что Сомо у нас такой спортсмен, — удивился Иёму.
— Он уже раз шесть туда и обратно за утро успел слазить, — просветил коллегу клавишник, — тут хочешь не хочешь, научишься. Тем более, когда надо еще и на скорость.
Рю, смекнув что-то, подошел к окошку и выглянул из него.
— Я уже прикидывал, — заметив его действия, сказал Аясу, — длины шторки не хватит до земли. Мы даже все простыни перемерили. Да и этаж далеко не первый.
— А жаль, — вздохнул музыкант.
— Вот и я о том же, — подал голос Сомо, — вот если бы еще штук пять простыней, да подлиннее бы…
— А почему Маня от тебя по углам шарахается? — прервал его Иёму.
— От меня? — удивился лидер-сан.
— От него? — также ошарашенно воскликнул клавишник, и даже оторвал взгляд от экрана своего мобильника.
— Вот и мы так же удивились, — добавил Рю, — когда обнаружили ее в своем номере. Она нам, кстати, пожаловалась на Сомо и даже плакала.
— Плакала? — снова выпучил глаза Аясу.
— Она что, умеет плакать? — брови Сомо полезли на лоб.
— Так каким образом ты ее довел? — не унимался Иёму, — может, это и нам бы пригодилось.
— Если бы я только знал, — ответил вокалист, почесывая затылок.
— Хорошо, рассказывай тогда по порядку, что тут стряслось. Можешь начать с того момента, как мы все разошлись по номерам, — предложил Рю, удобно усаживаясь на кровать возле коллеги.
— Зашли мы в комнату, — начал Сомо, присев на стул посреди комнаты.
— У шкафа дверь чего-то была приоткрыта, — перебил того Аясу.
— Ага, — поддакнул вокалист, — но мы как-то и не обратили на это внимания. Поначалу.
— Ага.
— Но потом, когда дверь стала приоткрываться все больше и больше, — продолжал рассказчик, — я пошел посмотреть. Открываю шкаф…
— Потом Сомо дверцу шкафа резко дернул. Ну, примерно как в детстве бывало, когда думал, что там монстр живет.
— Я снова начинаю верить, что в шкафу живут монстры, — Сомо чуть не заплакал, — открываю дверь, а там Маня!
Иёму и Рю вздрогнули. А Аясу передернуло от ярких воспоминаний.
— И что потом? — спросил барабанщик.
— Что “что”? Потом я резко закрыл дверь.
— Ага, так, что она чуть с петель не слетела, — уточнил клавишник.
— А потом? — басист чуть придвинулся, чтоб лучше расслышать.
— А потом он всем весом навалился на дверцу, чтобы с другой стороны ее не открыли, и попросил меня принести что-нибудь тяжелое, — ответил Аясу, — а я же подумал, что он ее решил того… — и даже показал, как ударяет чем-то тяжелым по голове. — А я в этом не помощник. Он потом меня еще полчаса уверял, что никаких «того», только дверь подпереть. А знаете, как тяжело стол из цельного дерева тащить из другого конца комнаты, да еще одному?