Опять несколько нот сбежали на пол хрустальной лесенкой, после чего он добавил свой голос.
«Ci sono giorni in cui non dormo e penso a te
Sto chiuso in casa col silenzio per amico
Mentre la neve dietro ai vetri scende giù
Ti aspetto qui vicino al fuoco
In questo inverno c'è qualcosa che non va
Non è Natale da una volta nella vita
Eppure è stato solamente un anno fa
Speriamo che non sia finita
Come vorrei come vorrei amore mio
Come vorrei che tu mi amassi a modo mio
Che questa sera troppo triste troppo uguale
Non fosse più senza di te…»
Его пальцы зависли над клавишами и он посмотрел на неё с улыбкой ребёнка, который благодарен за прекрасную игрушку, но не в силах оторваться от неё.
Она узнала и песню, и сцену Сан-Ремо разных годов.
- Песню помню. Даже очень хорошо, но не так прекрасно, как ты.
- Пойдём на кухню. Там включим оригинал. Ricci e Poveri.
- А такие колонки… Соседи не жалуются?
- Они, то есть колонки, такие большие, чтобы тихо играть. Поэтому звук получается объёмнее и естественнее, чем если бы там была система из восьми-канальной акустики. - просто и понятно объяснил он, когда они продвигались на кухню.
Невзрачные изразцы, простая, но прочная мебель с редкими неброскими резными украшениями. В этой кухне смешалось многое из многих времён. Несколько самых необходимых предметов современной бытовой техники, стопки тарелок середины двадцатого века, такие же подставки для конфет и фруктов. Не яркие цвета, не зазнающиеся до уровня антиквариата, но послужившие нескольким поколениям. Бронзовый кран над современной гранитной раковиной, наверное поспорил со временем, что проводит в последний путь всю современную сантехнику. Одно из таких же старых, заслуженных фарфоровых блюд было удостоено быть подставкой под толстые низкие свечи и быть свидетелем чайных и кофейных разговоров.
- Шоколад у нас принято готовить самим. - сказал Миша, выставляя из шкафа конфетницу под айсбергом из салфеток. - Угощайся! Кофе будет очень скоро.
- Необыкновенно вкусно, хотя первое ощущение — просто шоколад, просто настоящий шоколад.
Миша сидел напротив, подпирая подбородок руками и ожидая чего-то. Когда она откусила ещё раз, то уже с высушенной долькой крохотного мандарина.
- Ты подбрасываешь мне сюрприз за сюрпризом! Ты точно получаешь достаточно удовольствия от наблюдения за моими реакциями?
- Не вздумай сомневаться. Это очень приятно — делать приятное и ощущать приятное в ответ.
Вика задумалась, чем бы ещё продолжить это милый разговор, такой лёгкий…
- А чем ты тут ещё занимался, пока тут жил?
- Ждал тебя. Идём уже в комнату. Мы сегодня заслужили не одной скрипки, а негромкого филармонического оркестра. И тепла. Мы ведь молодцы сегодня?
Она кивнула. Она уже совсем забыла про утренние экзамены и весь этот трепет. Это ведь только ещё первый курс. Ещё не привычка.
Миша открыл встроенный шкаф. Из него начали появляться бесконечные диванные подушки.
Наконец подушкопад прекратился и диван почти скрылся под ними.
Вика последовала жесту предложения, подогнула ноги и уселась рядом с Мишей, утопая в плюшевых и вельветовых подушках. Дальнейшее ей на сегодня было ожидаемо и ясно. Хрустальная темнота вечера и магия звуков, праздник души, островок сказки в шумном и мерзлом городе.
Она уже не понимала, лежит она рядом, или сидит у него на коленях. Она почти заблудилась в подушках. А уж тем более в своих мыслях.
- Викусенька, - сказал Миша нежно, как её мама. - А ты бы смогла ко мне переехать?
Вика выглянула из подушек.
- К тебе? Сюда?
- Нет, конечно не сюда. Я не совсем это имел в виду.
Пустынный вихрь поднялся в голове Вики, она почувствовала, как мягкие тёплые подушки превращаются в ледяную крошку, а она в охлаждённую форель.
- А что?..
- Ко мне, когда закончим учебу. Ты понимаешь меня?
- Да, но местами очень смутно… Ты сказал, что не сюда. А куда?
- В Россано.
- А это…
- Это на юге Италии. К моим родителям.
- Значит… Так ты тогда…
- Да. Если честно, то я ведь не в Сибирь летал на две недели. Но пусть это будет нашим маленьким секретом. До переезда. Хорошо?
- Да, конечно… - сказала она в тот момент, когда было уместнее уже вдохнуть.
- И не растрать .пожалуйста, все свои «Да». Оставь хоть одно для самого милого момента.
- Да...
Конец