Молчание слегка затянулось. Обдумывал ситуацию. Это была не слишком высокая цена. По сравнению с возможной утечкой – вообще мелочь. Но…
- А что получим взамен?
- Почти полную слепоту для внешних наблюдателей. Никто не узнает, что ты проходил сканирование. Даже если они будут копать в логах.
- Ладно, – кивнул, – согласен.
Внутри, где-то под кожей, тихо щёлкнуло. Небольшой, почти незаметный разряд. Это Мику отрезала один из старых, давно неиспользуемых блоков памяти.
До того, как начал вспоминать звёзды
***
Судя по данным навигации, до посадки оставалось меньше пятнадцати минут. Скорость снижалась, аппарат переходил в режим торможения, гасил остатки импульса.
Закрыл глаза, откинулся в кресле.
Где-то там, впереди, среди песков, бетона и сухих гор, меня ждал томограф. Меня ждала правда. Или ложь. Может быть, чтобы вспомнил звёзды по-настоящему. А может, мне просто что-то показали.
Вопрос не в том, был ли это сон. А в том – чей он был.
И если они решат, что моё видение стоит дороже, чем его цена на входе, тогда, возможно, мне и правда придётся не просто отбиваться. А отрубать шаловливые ручонки по самые плечи. И у меня есть чем….
Над старой бетонной полосой, раньше такие делали для принятия самолетов, сейчас не нужная, но оставшаяся, как реликт – грубой, потрескавшейся полосой в серо-коричневом море пустоши – повис ровный, почти вибрационный гул. Пронёсся по заброшенным ангарам, отразился от растрескавшихся стен бункеров и вымерших антенн. Шум не резкий, не угрожающий – скорее тяжёлый, сдержанный, как дыхание чего-то большого и уверенного в себе.
Старший инженер центра – мужчина лет пятидесяти, в поношенной ветровке и очках с толстыми линзами – поднял голову. Его глаза скользнули по небу, отражаясь в полированной кромке визора. Он щурился сквозь слабый песчаный туман, не отпуская из рук планшет с отметками.
- Идёт, – сказал он, не поворачиваясь. – На автопилоте. Без сопровождающих.
Рядом стояла женщина в чёрной форме с эмблемой проектной группы на рукаве. Волосы убраны в узел, планшет прижат к груди. Её губы плотно сжаты, в голосе чувствовалась скука:
- Подтверждение личности?
- Есть. Маркировка соответствует, маршрут идентифицирован. Допуск D, но сопровождается меткой подконтрольного ИИ. Предположительно – внутреннего класса.
- Хм. Всё это через портал, – кивнула она. – Слишком чисто. Такие не летают просто так.
Из-за горизонта, пересекая закатную дымку, появился силуэт: серебристо-серый, с гладкими линиями и слегка выдающимися вентиляторами в крыльях. "Селер 2570". Частный, быстрый, крайне дорогой. Один из тех аппаратов, которые не арендуют – их покупают. Или получают от тех, кто покупает. И уж точно не прилетают в Зону 51 просто за экскурсиями.
Летательный аппарат завис на пятнадцати метрах, плавно сбрасывая высоту. Над бетонной площадкой закрутилась пыль, поднялись вихри. Старые листья и обрывки синтетических лент заметались у опор. Машина опустилась точно по центру площадки, мягко, без единой вибрации.
- Посадка завершена, – донёсся голос из динамика. – Запрос на приём и проверку сопровождающего объекта.
- Принято, – сказала женщина. – Сканеры на минимуме. Проверка без дубликатов.
Трап опустился почти бесшумно, как язык хорошо смазанного зверя. Внутри виднелась тень. Сначала – едва уловимая, затем – шаг. И ещё один. Обувь – чёрная, мягкая, подошва с графеновой вставкой. Потом – фигура. Высокий, худощавый, одежда без опознавательных знаков, но дорогая. Лицо закрыто затемнённым визором – одним из тех, что работают в паре с ИИ.
- Ну, посмотрим, зачем ты сюда приполз, мистер без имени, – пробормотал старший инженер.
***
Ступаю на бетон.
Поверхность под ногами – шершавая, с трещинами и пылью. В воздухе чувствуется запах сухого металла, старой краски и времени. Где-то вдалеке, за зданиями, мерцает остаток света – осколок заходящего солнца, окрашивая старую базу в ржавые оттенки.
Пара фигур стоит у приёмного терминала. Не военные, не охрана – скорее, учёные или специалисты. Уставшие, осторожные. Они делают вид, что не интересуются мной, но наблюдают. Не открыто, не по-глупому, но слишком выверенно, чтобы это было случайностью.
Никуда не тороплюсь. Иду спокойно, с той самой поступью, которой учишься, когда носишь с собой силу, пусть и не до конца понятную. Когда понимаешь, что показать слабость – это не просто упасть. Это значит позволить другим вписать тебя в свои графики.
Останавливаюсь в зоне приёма. Под ногами – метка, полоска с остатками люминесцентной краски. Прямо под ногами моргнул сенсор. Данных не видно, но Мику уже подключилась.
- Приветствие получено, – сообщила она. – Идентификация пройдена. Кодовая фраза не требуется. Запрашивают цель визита.
- Ответь: «корреляция личных воспоминаний с реальной астрономической топографией».
Чтобы наверняка уши в трубочку свернулись, а мозги вскипели в попытке понять: "А что это такое вообще было?"
- Передано.
Женщина в чёрной форме – кажется, старшая здесь – сделала полшага вперёд. В её взгляде нет враждебности, но и ничего похожего на доброжелательность тоже. Лишь оценка.
- У вас ограниченный допуск. Работать будете через оператора. Все процедуры фиксируются, удаление данных запрещено условиями договора. Вы подтверждаете согласие?
- Нет, – спокойно и уверенно ответил ей. – подтверждаю активацию альтернативного протокола. С ключевой фразой: "Галлюцинации предков не входят в мой план на вечер."
Её зрачки дрогнули. Мику подтвердила – активация прошла.
На панели регистрационного терминала побежали строки. Кто-то в системе щёлкнул замком, поднял флажок. Статус сменился с D на B. Оператор, стоящий сбоку, заметно напрягся.
- Значит, так, – кивнула женщина, чуть сухо. – Заходите. С вами будет техник Йео. Оборудование вы получите через шлюз третьего коридора. Не влезайте туда, куда не звали. Если нарушите – мы выключим вам голову.
- Отключить ИИ без моего разрешения не получится, – отозвался спокойно.
- Я не про ИИ, – сухо сказала она. – Про голову. Вашу голову.
Повернулась и ушла. Ну а так посмешила. Трудно им булдет вот так просто отключить голову сверху с быстрой клеточной регенерацией. Да и вообще, сопротивляться, а у меня есть чем. Да и в принципе, щадить их не буду, а значит вызову малых арканов….
Обрисовав у себя в голове примерный план их угнетения тоже двинулся вперёд. Идти приходилось по узкому коридору, освещённому лишь локальными лампами – будто в утробе гиганта. Шаги отдавались гулко, но Мику шептала уже другую мелодию.
- Оборудование загружается. Томограф готов. Сеанс начнётся через десять минут. Подтверждена возможность построения пространственной голограммы.
Кивнул. Сам себе. Времени.
Здесь, в забытом мире под песками, собирался узнать – был ли когда-то там, где небо помнил лучше, чем лицо собственного отца. Тем более и не помнил ничего, до того, как здесь очнулся… ну, вы понимаете.
***
Идём по залу. Потолок – низкий, как в старых подземных отсеках кораблей, над головой вьются кабели в прозрачной изоляции, пол прорезинен, но с царапинами, словно тут когда-то по коридору тащили что-то тяжёлое и не хотели поднимать. По бокам рядами – металлические пеналы. Серые, прямоугольные, местами со следами сварки, иногда с болтами, закрученными намертво. Квадратные, без изысков, местами даже с налётом ржавчины. Округлостей или хрома тут не было. Всё строго, угловато, прямолинейно. Немецкая инженерия в худшем смысле этого слова. На каждом – табличка с буквенно-цифровым кодом. Под ногами от шагов раздаётся гул, отдающий в грудную клетку. Воздух тёплый, но какой-то спёртый, будто его не трогали годами, просто выжимали из одних и тех же фильтров.