Зато у меня есть куча аксиом: Не был в эпицентре. Не был с ней. Ушёл до начала. Никаких доказательств. И просто техник, исследователь, инженер с ограниченным доступом. Всё.
Повторил это как мантру. Потому что рано или поздно кто-нибудь решит иначе. Или просто решит считать иначе. А пока – у меня было немного форы. Немного форы и одна капсула с невозможной памятью.
Микото не оставила ни следа. Ни данных, ни тела, ни записи. Только изменённую структуру материи в радиусе десятков метров. Только тишину, которую никакие приборы не могли описать. Только жар, который остался в глазах тех, кто на мгновение увидел, как всё меняется – и не может это объяснить.
Выдохнул, откинулся в кресле и закрыл глаза. Квадрокоптер набирал высоту. Дальше – анализ. Дальше – расшифровка. Нужно будет вычленить координаты, построить модель, интерпретировать звёзды и найти путь туда, где, либо жил, либо умер, либо и то, и другое. Если конечно найдутся подтверждения.
Найти путь туда, где меня ждёт либо безумие, либо правда. Всё-таки плата от сферы уж очень неуловима, как и то, что ей было от меня нужно.
Но пока у меня есть хотя бы один шанс, буду идти по этому пути до конца.
***
А всё-таки зачем? – как обычно неожиданно спросила Мику.
- Что именно? – уточнил у неё, не сразу поняв, к чему она ведёт.
- Ну, всё это. Тем более так радикально, – добавила она, не отрывая взгляда от монитора.
- Всё дело в деньгах, – устало ответил ей.
Она ничего не сказала, но выразительно подняла бровь. Почти незаметный жест, но зная её, я понял: она сомневается. Не в самом факте, а в мотивации. Мику вообще редко принимала слова за чистую монету. Её внутреннее ядро привыкло вычленять суть, даже когда её никто не формулировал.
- Ты задумывалась, а зачем сфера мне всё это показала? – задал ей встречный вопрос. – А сейчас, как будто меня для неё и не существует. Могу в руки взять, или даже футбол ей погонять, наверное, но реакции на всё это ноль.
- Видимо, она получила то, что ей было нужно, – произнесла Мику с тем самым интонационным наклоном, который у неё был синонимом догадки.
- Умница. Бинго, – подтвердил это, немного удивлённый, насколько быстро она срезала суть.
- Но что ей было надо? – не остановилась она.
- А вот это сложный вопрос, – задумчиво ответил ей. – Но главное не это. Она получила то, что ей было нужно. Но поскольку это не человек, да даже и не скажешь, живое ли это или чисто техногенное устройство... вот такие пироги с котятами.
- Но причём здесь деньги? – выразила она своё недоумение, слегка склонив голову.
- Вот, в этом и сложность. Пока даже сам не могу точно сказать, где здесь собака порылась. У меня нет никаких доказательств, что всё виденное мной было в этой реальности.
- Если не было, – продолжила за меня Мику, – то ничего и не будет. Ни капсулы, ни воспоминаний, ни денег.
- Именно. А вот если подтверждение мной будет найдено…, – слегка улыбнулся, – то никакие меры предосторожности не окажутся неоправданными. Речь ведь даже не про миллионы, а как минимум про миллиарды кредитов.
Мику замолчала, видимо прокручивая в своей цифровой голове несколько сценариев.
- А там есть вообще про безумные цифры. Вот представь себе, сколько будет стоить компания, у которой минимум пять миллиардов кредитов оборот в день? Ну?
- Дорого, наверное. Триллионы, скорее всего, – прикинув в уме, выдала она свой вердикт.
- С последним пока не парься, – отмахнулся как от всяких выдумок. – Не моя это тема и с моим нынешним уровнем мне её не поднять, даже если всё реально. А вот стать миллиардером….
Остановился на этом. Не вслух. Внутри.
Потому что "миллиардер" в моей ситуации значило не богатство. Это значило – неприкасаемый. Значило – ресурс. Значило – свобода. И возможность послать почти всех туда, где Макар телят не пас. Есть конечно нюансы, но это мелочи, если совсем не борзеть.
А ещё – возможность нанимать тех, кто будет работать за тебя, и параллельно с этим копать глубже. Гораздо глубже, чем позволяли бы любому одинокому мастеру из мастерской с нехилым, но всё же приземлённым складом железок и обломков прошлого.
Открыл модуль. Просто достал из кармана и посмотрел, не включая. Пластик. Голографическая прослойка внутри. Пустота снаружи – и целая галактика внутри. Сейчас он был бесполезен. Никакого интерфейса. Никакого экрана. Только я и моё знание того, что там.
- Думаешь, найдём? – вдруг спросила Мику.
- Не знаю. Иначе уже бы сказал. Но вероятность высокая. Потому что слишком много совпадений. И слишком точно всё выстроилось. Слишком специфическое небо. Угол обзора. Линия горизонта. Все эти детали, которые мозг не способен сгенерировать спонтанно, без первоисточника.
- А если это след внедрённой информации?
Пожал на это плечами:
- Тогда всё ещё хуже. Значит, кто-то меня направляет. А если кто-то направляет – у него есть ресурс. А если есть ресурс – он уже знает, с кем имеет дело.
- Тогда тебе конец?
- Нет. Даже тогда всё только начинается.
Она не ответила. Наверное, просчитывала вероятности. Или просто поняла, что этот разговор лучше остановить до следующего фрагмента информации.
Внизу под нами плыли облака. Солнце клонилось к западу, красноватое, почти масляное. За горизонтом ждали координаты. Новые звёзды. И возможно – старая жизнь.
Но сейчас – мятный чай. И немного молчания. Потому что после каждого витка логики нужно время, чтобы снова дышать.
Достал свою флягу. Сделал глоток. Вкус мяты всё ещё бодрил. Хороший был чай. И на этот раз – без дрожи в руках.
***
Наконец мы прилетели домой. Да, именно домой – потому что мастерская и есть мой дом. Пусть не в бытовом смысле, не в привычной людской теплоте обоев и кофейных кружек, но по сути. Там, где строю, починяю, размышляю, ошибаюсь и пробую снова – всё это значит гораздо больше, чем любой роскошный пентхаус.
Реконструкция, правда, ещё не закончена. Где-то торчат провода, где-то временные плиты прикрывают незаконченные стены, но взлётная площадка над домом – уже функционирует. Она и встретила нас.
Внизу нас уже ждали. Несколько машин – не военные, не государственные, слишком скромные и одновременно личные. Обычные люди, деловые. Или желающие так казаться. Это уже многое говорило: раз не штурмуют, раз не окружают дом, значит, не силовики. Или, по крайней мере, не в официальной роли.
Пока выбрался из кабины, пока прошёл по наружной лестнице вниз, они терпеливо ждали. Стояли плотной группой, переговариваясь вполголоса. Один курил, другой пытался смотреть без эмоций, третий выглядел слишком спокойно. Таких недолюбливаю – те, кто слишком спокоен, обычно что-то скрывает.
Не стал тянуть, не стал держать их на улице. Жара, бетон, пыль – зачем всё это, если у меня внутри прохладно и есть стулья.
- Заходите, – просто сказал.
Они зашли, озираясь, как будто попали в храм. Уж не знаю, чем именно их так зацепила мастерская: запах машинного масла? старые детали на стеллажах? а может, легкий налёт чего-то… опасного?
Первым заговорил не самый главный. Это было видно. Уж слишком он рвался произвести впечатление, которое не требовалось.
- Это что, камень боли? – спросил он, указывая на стеклянный цилиндр, внутри которого, как капля затвердевшего страха, лежал кусок чёрного полированного минерала.
- Более того, скажу – тот самый, – ответил с мягкой улыбкой.
Словно говорил с мальчишкой, искренне не понимающим, о чём спрашивает.
- Что, вот так, просто, под стеклянным колпаком, здесь лежит? А не боитесь, что украдут? – он тут же задал новый, ещё более глупый вопрос.
- Вы, видимо, ничего не знаете про эти камни. Кроме их цены, – покачал головой. – Тогда просто попробуйте взять его в руки. И ваши коллеги весело посмеются на ваших похоронах, вспоминая мучительность вашей смерти.