Я обрадовалась и испугалась. Мозг начал лихорадочно обдумывать, идти или нет. И что сказать Никите, если все же захочу выбраться в люди и просто морально разрядиться? Мне необходима смена обстановки. Мне нужно пообщаться с людьми, чтобы не сойти с ума. Уверена, в этом нет ничего зазорного, но мой страх ограничивал меня в движениях и давал четкую установку: «Никите о моей вылазке говорить нельзя»
Но это пятница, вечер и я должна быть в видеочате. Он от меня так просто не отстанет. Не смогу сослаться ни на усталость, ни на плохое самочувствие. Ему на это наплевать. Есть только один вариант, и если он позволит, то мне придется врать. От этого стало почему-то стыдно. А что будет, если я скажу, что хочу развеяться? Но, если это он писал Кате и запрещал со мной контактировать значит будет категорически против. И? Значит нужно как следует попросить? Если он меня любит, то должен отпустить. Пойти мне на уступку.
На раздумья у меня ушло не меньше четырех часов. Я ворочалась с боку на бок и никак не могла прийти к консенсусу с самой собой. Меня терзали сомнения. Не знала, могу ли спросить совета у той же Кати или перестать бояться и спросить Никиту на прямую, в конце концов, не убьет же он меня за обычный вопрос. Сегодня вечером мне точно не избежать очередного звонка, значит надо попробовать. Может быть завуалировано подвести к этой теме? Начать издалека, узнать его мнение и уже тогда решить, как поступить?
Сообщения от него ждала с замиранием сердца. Взволнованный орган метался в груди затравленным, перепуганным зайцем. Ближе в девяти начала расхаживать по комнате, чтобы хоть как-то привести себя в чувства. Я находилась в полуобморочном состоянии от той тревожности, которая разъедала внутренности жгучим ядом.
Сперва он позвонил. В районе десяти. По голосу был уставшим и злым. Все мое рвение прощупать почву улетучивалось с каждым его словом.
- Что-то случилось? – Спросила аккуратно, слыша резкие нотки в его тоне.
- С чего ты взяла? – Холодное в ответ.
- Показалось, что ты чем-то расстроен.
В ответ тишина, но я не подгоняла и не настаивала. В какой-то момент даже подумала, что он проигнорировал мой вопрос.
- Ты ведь была не только у травматолога? – Вдруг раздался вопрос, заставивший меня вжаться в спинку дивана.
- О чем ты?
- О гребаном враче, у которого ты была на приеме. – Его голос почти дрожал от сдерживаемых негативных эмоций.
- Откуда ты знаешь? – Не удержалась и тихо проблеяла.
- Я знаю о тебе все, Наташа. Если ты думаешь, что расстояние позволяет тебе делать все, что вздумается, то ты ошибаешься.
Я открыла рот, чтобы опровергнуть его заверение, так как испытываю прямо противоположные чувства, но язык будто присох к дну полости.
- Что ты делала у гинеколога? Думаешь, я тебя чем-то заразил? – Услышала надлом в голосе и это привело меня в чувства.
- Нет! Конечно, нет. – Промямлила быстро.
- Или у тебя есть для меня хорошие новости? – Тут же сменил гнев на милость.
Уловила толику надежду и чуть не заплакала. Он хочет ребенка? Мгновенно потерялась в собственных эмоциях и мыслях. Его любовь настолько сильна? Значит все дело во мне? Я неправильно воспринимаю действительность? Через призму собственной неопытности или отсутствия во мне взаимных чувств? Люблю ли я Никиту?
- Говори. – Вклинился в поток бесконечных вопросов, и я вздрогнула.
- Ни то и ни другое. – Забитым голосом, быстро ответила, ловя горечь во рту, словно желчь выплеснулась со слюной, настолько мерзкий привкус ощутила.
Только не желчь это вовсе, а нечто напоминающее трагический мандраж, сравни агонии. Весь организм превратился в сгусток отрицания того, что этот человек сделает меня счастливой. Никита лишь тяжело вздохнул и спустя несколько секунд проговорил.
- В следующий раз надо будет постараться поактивней.
Я замерла, даже дышать перестала. Показалось, что мне объявили смертный приговор и не делая отсрочек, сразу собираются посадить на электрический стул.
- Я не хочу пока детей. – Вырвалось у меня безжизненно и обреченно.
- Считаешь, я не подхожу на роль отца?
- Что? Нет, я не об этом.
- Или у тебя есть на примете тот, от кого хочешь понести выродка?