- С подругой вчера позволили себе лишнего. Похмелье. – Пробормотала, глядя на отца.
Смотреть в эти синие океаны презрения не было ни сил, ни желания.
- Дорогая, ну ты даешь! – Развел руками папа.
- Зайка, - кинулся ко мне Никита, обнимая с такой силой, что захрустел позвоночник. – Я так скучал.
Зарываясь в волосы, гладил ладонями по спине. А я будто в статую превратилась. Увидела только, что папа добродушно ушел на кухню и закрыл за собой дверь, оставляя влюбленных наедине. Я хотела заплакать и попросить его остаться, но спектакль должен быть отыгран профессионально. Никиту надо увезти отсюда, чтобы отец не пострадал.
- Неужели не хочешь обнять своего любимого? – Раздался металлический голос в самое ухо.
Будто робот, подняла руки и сомкнула на его талии. Он сжимал сильно, воздуха не хватало. Я попыталась вырваться, но он не отпускал.
- Что с ней? – Спросила я.
- Вот только давай об этой шлюхе не будем говорить, после такой длительной разлуки. – Раздраженно проговорил он, но тихо, чтобы папа не услышал.
- Никита, пожалуйста. – Надломленным голосом, прошептала я.
Он тяжело вздохнул и чуть отстранился, заглядывая в лицо.
- Что с ней – не знаю, но знаю, где она! – После чего провел по губам пальцем.
Глаза потемнели, а у меня во рту все пересохло и вновь почувствовала приближающуюся тошноту.
- Но ты можешь узнать все, стоит только как следует попросить. – Учащенно дыша, прохрипел он, видимо, уже представив, как я выпрашиваю рассказать правду.
Внутренние органы сжались в тугую пружину. И если не расслабить, выстрелит потоком рвотных масс прямо на безупречно одетого Никиту.
- Мы в квартире моего отца. – Надеялась на отсрочку.
Он согласно кивнул.
- Волнующе. – Улыбнулся, перевернув смысл моих слов на свой лад.
- Я не буду здесь ничем заниматься. – Процедила сквозь зубы, глядя исподлобья.
- Уверена, что в состоянии выдвигать условия? – Щупая гипс, задал вопрос, не требующий моего ответа.
- Пожалуйста. – Голос дрогнул и сорвался до шепота.
Никита долго что-то высматривал в моих глазах. Гладил по волосам. Наматывал их на кулак и отпускал. Провел по щеке, потом снова по губам. Засунул большой палец в рот, дотронувшись до языка. Закусил нижнюю губу и часто задышал. Это могло бы возбудить, не знай я, кто передо мной стоит.
- Ты права, нам надо много времени и пространства.
По спине пробежал холодок. Нет, не холодок. Меня будто на морозе облили ледяной водой из ведра. Зубы застучали, но я прикрыла рот, чтобы никто этого не заметил. Мы позвали моего отца и сказали, что вынуждены уехать. Причину он не спрашивал, хитро улыбнувшись.
- Все понимаю. – Пожимал Никите руку. – Приятно было познакомится. Заходите на днях в гости.
- Конечно. – Так же благосклонно улыбаясь, играл роль Никита. – Во всяком случае, постараемся.
Я же ни жива, ни мертва, находясь где-то на перепутье не могла вымолвить ни слова. Лишь кивала и растягивала губы в подобии улыбки. Надеясь, что папа спихнет все на мое похмелье. Попросить помощи у отца я сейчас не могла. Мне нужно узнать, где подруга. Да и как мне ему сообщить, что нахожусь в опасности? Никита не отпускает меня ни на секунду. Вцепился клещом. Забрался под кожу. И зудит. Зудит. Зудит! Это доводит до помешательства. Заставляет съеживаться изнутри. Вызывает желание вывернуться наизнанку, чтобы достать его и раздавить.
В сумку все же вложила телефон, набрав на нем быстро сообщение, пока они пожимали друг другу руки. Я ее не застегивала, и звук врубила на всю. Попросила папу придержать пока у себя. Будучи уже в лифте, Никита прижал меня к стене и сжал горло перекрывая поток кислорода. Обхватив его руку, царапала ногтями, но он даже внимания не обратил. Лицо, искаженное злостью, приблизилось максимально близко, обдавая жаром дыхания.
- Если думаешь, что не поплатишься за вранье, то ошибаешься! А за то, что убежала, я тебя, суку, на части разорву. Мы еще выясним, где ты шлялась всю ночь!
- Я не…
- Заткнись, гадина. Замолчи!
Лифт остановился и ему пришлось меня отпустить. Хватая ртом воздух, стирала выступившие слезы. Держалась за стенку, чтобы не упасть. В глазах уже темнеть начало, когда он отпустил горло. А теперь наоборот резкий прилив и голова чуть закружилась. Никите было не до моих недомоганий, поэтому схватив за руку, поволок на улицу. Нам на пути ни один человек не попался. Как специально все преграды сброшены, освобождая дорогу в ад. На улице ярко светило солнце, редкие прохожие не обращали внимания на парочку, спешащую к машине, занятые своими проблемами и хлопотами. Для Никиты все складывалось просто замечательно, а я пыталась соображать. Придумать какой-то выход. Найти решение. Но в голове звенящая пустота. Ни одной идеи.