п. 837 Фамилия автора в тексте заголовка дана сокращенно (Си), расшифровки нет, поэтому в переводе приведено только имя. Занимал должность казначея Дадзайфу (кадзоэноси или санси). В М. — одна его песня.
п. 838 Фамилия автора в тексте заголовка дана сокращенно (Э), расшифровки нет, поэтому в переводе приведено только имя. Занимал должность писца (моку), что по обязанностям было равно должности секретаря в Дадзайфу (см. п. 826), но так как это был дальний край, то должность считалась низшего класса. В М. — одна его песня.
п. 839 Фамилия автора в тексте заголовка дана сокращенно (Та, см. п. 834), расшифровки нет, поэтому в переводе приведено только имя; занимал должность писца. В М. — одна его песня.
п. 840 Фамилия автора в тексте заголовка дана сокращенно (Мура), расшифровки нет, поэтому в переводе приведено только имя; занимал должность писца. В М. — одна его песня.
п. 841 Фамилия автора в тексте заголовка дана сокращенно (Така, расшифровки нет (то же, что в п. 835). В М. — одна его песня.
п. 842 Фамилия автора в тексте заголовка дана сокращенно (Така, см. п. 835). В М. — одна его песня.
п. 843 Ханиси Мимити — тот же автор, что в п. 557, хотя имя его транскрибируется здесь другими иероглифами. Он не был чиновником Дадзайфу, поэтому фамилия его как постороннего лица дана полностью; имел звание сукунэ (СН). В М. — четыре его песни, среди них и шуточные.
п. 844 Ону Куниката — об авторе ничего не известно; в материалах Сёсоина (хранилище при храме Тодайдзи в Нара, построенное в 756 г., в котором собраны вещи и документы времен императора Сёму (724–748 гг.), периода наивысшего культурного расцвета эпохи Нара), встречается его имя (СН). Он, как и автор предыдущей песни, не являлся чиновником Дадзайфу, поэтому фамилия приведена полностью (см. п. 843). В М. — одна его песня.
п. 845 Кадо[бэ] Исотари — судя по заголовку п. 568, он имел звание мурадзи, был на должности инспектора (дзё) провинции Тикудзэн. Фамилия приведена сокращенно, но расшифровка общепринята, в заголовке п. 568 она приведена полностью. В М. — две его песни.
п. 846 Ону Танри, о нем ничего не известно. В М. — одна его песня.
п. 847–848 Автор не указан, но обычно п. 847, 848 считают песнями Табито.
Зелье, о котором говорится в песне, — эликсир бессмертия. Представление о таком эликсире вместе с другими идеями Лао-цзы и Чжуан-цзы проникли из Китая и были предметом увлечения многих в те времена. В китайской книге о святых отшельниках (“Ле сянь чжуань”) рассказывается, как внук императора Гао-ди династии Ци (479–482) — правитель области Хуайнань по имени Лю Ань, увлекавшийся магией, был посвящен неким человеком по имени Ба Гун в секрет изготовления волшебной настойки, благодаря которой можно было взлететь на небо. И вот однажды, поощряемый Ба Гуном, он вместе с ним взлетел на небо. Петух и собака, лизнув треножник, на котором оно изготовлялось, и вкусив остатки напитка, также взлетели на небо. В “Рэники”, написанной на китайском языке, где собраны буддийские предания и притчи, говорится о женщине, которая, отведав волшебной настойки (не то волшебной травы), вознеслась на небо. Об этом говорится и в “Кайфусо”.
п. 849 См. п. 847. га. 851 Сходная по содержанию песня есть у Табито, см. п. 1542.
п. 852 О лепестках, плавающих в вине, упоминается в ряде песен. Это объясняется влиянием китайских обычаев (МС).
п. 853 Песне предпослано предисловие.
Предисловие к “Прогулкам у реки Мацура”
“Однажды я ненадолго уехал в уезд Мацура. Гуляя там, я подошел к бухте у Яшмового острова и, любуясь ею, вдруг увидел юных дев, ловивших рыбу. Подобные цветам лики их не могли ни с чем сравниться, сверкающий облик их не имел себе подобного. Брови их напоминали молодые листки ивы, щеки их были похожи на розовые цветы персика. Высокий дух их был выше облаков, такое изящество, как у них, еще не встречалось в мире.
Я спросил их, где их родина, дочери чьих домов они. Сомнения охватили меня. — „Вы не из тех ли мест, где живут боги и феи?" — спросил я.
И юные девы засмеялись в ответ: „Мы из рыбацкого дома, мы простые девушки, живущие в лачугах, крытых травой. Нет родного села у нас, нет и дома. Как же мы можем назвать себя? Мы общаемся лишь с водою, и сердце наше радуется горам. Иногда, подойдя к бухте реки Ло, завидуем плывущим красивым рыбам; иногда мы просто лежим в горах Ушань, любуемся дымом и туманами. А сейчас, неожиданно встретившись с благородным гостем, мы не могли преодолеть волнение и поведали ему все, что было у нас на сердце. Не дашь ли ты нам обет на всю жизнь проводить вместе с нами свою старость?" — „Да, да, хорошо, — ответил я, жалкий чиновник. — Я буду внимать вашим приказам". Но тут как раз солнце зашло за горы и черный конь уже собирался покинуть эти места.