Ворота дракона — пиететическое обозначение тома Табито. Выражение заимствовано из китайских источников. В “Истории Поздней ханьской династии” в жизнеописании Ли Ина его дом почтительно называют “ворота дракона” (МС). Имеется еще одно объяснение: в верхнем течении Хуанхэ есть труднодоступное место, называемое Ворота дракона” (НКБТ), о котором сложена поговорка: “Если рыба сможет доплыть до него, то станет драконом”. Отсюда, по-видимому, выражение и стало обозначением для важного, высокого, доступного немногим места.
п. 813 Песне предпослано предисловие:
“В провинции Тикудзэн, в уезде Ито, в деревне Фукаэ, в местности Кофунохара, на холме вблизи моря лежат два камня. Больший из них—длиной одно сяку два суна шесть бу; окружность его—один сяку восемь сун шесть бу; вес—восемнадцать кин пять рё; меньший камень — длиной один сяку один сун, окружность его — один сяку восемь сун; вес — шестнадцать кин десять рё формой они похожи на яйца. Говорят, красота их не поддается описанию. Это и есть „драгоценности поперечником в сяку". В некоторых книгах сказано, что эти драгоценные камни происходят из местности Хирасики уезда Соноки провинции Хидзэн, ими пользовались во время гаданий. Они лежат в двадцати ри от почтового двора вблизи проезжей дороги. Простые путешественники и официальные лица сходят здесь с коней и отдают им дань уважения.
А еще рассказывали старые люди, что в древние времена императрица Дзингу брала их с собой во время похода в Сираги и держала их при себе, спрятав в рукавах одежды. И будто бы это помогло ей отсрочить рождение сына и благополучно закончить поход. И поэтому прохожие чтят эти камни и передают о них следующие песни”.
В примечании к песням 813, 814 указывается, что они были переданы устно неким Такэбэ Усимаро, человеком из местности Миносима села Ити уезда Нака. Запись песен приписывают Окура (СН и др.), некоторые—Табито (ОХ и др.). Тем не менее, в комментированных изданиях эти песни обозначаются обычно как песни Окура (МС, НКБТ и др.). Здесь, по-видимому, записано народное предание, подвергшееся некоторой литературной обработке одного из указанных поэтов, скорее всего Окура, так как он, в отличие от Табито, слагал обычно нагаута и проявлял большой интерес к народным песням и сюжетам (см. песни об Арао в кн. XVI, тоже, по-видимому, запись народных песен).
О народном предании, воспетом здесь, имеются записи в “Кодзики”, “Нихонги”, “Цукуси-фудоки”, “Тикудзэн-фудоки” (СН).
В предании отражен древний культ камней, их обожествление, древние обычаи и народные поверья. В то же время песни могут быть отнесены и к историческим песням, поскольку поход в Корею и обстоятельства, сопутствующие этому, являются историческим фактом.
Императрица Дзингу (Дзингу-кого, 170–269) — супруга императора Тюай (149–200); в песнях воспевается также под именем принцессы Тарасихимэ; прожила около ста лет; известна походом в Сираги (Корею). Предание гласит, что по дороге в Корею поднялась буря, но морской бог Сумиёси сам стал кормчим корабля, огромные рыбы, поддерживали корабль и не дали ему утонуть. Король Сираги признал себя побежденным и обязался ежегодно отправлять в Японию в качестве дани 80 кораблей с золотом, деньгами, тканями и т. п. Два соседних корейских княжества также признали себя вассалами Японии. Вернувшись на родину, Дзингу благополучно родила сына, будущего императора Одзина. Она отказалась от трона, но в качестве регентши правила в течение 69 лет до своей смерти.
Сяку — 30,3 см; сун — 3,03 см; бу — 3,79 мм; кин — 600 г; рё — 1/16 часть кина.
“Камни с дивным даром” (кусимитама) — по древней японской мифологии (см. “Кодзики”) существовали духи двух родов: злые (арамитама) и добрые (нигимитама). Среди добрых в свою очередь различались духи счастья (сакимитама) и духи чудес (кусимитама). Здесь кусимитама считаем возможным перевести “камни с дивным даром”, исходя из реального содержания этого понятия в контексте, так как тама не только “душа”, “дух”, но и “драгоценный камень”, обладающий в данном случае чудесной силой.
п. 815 Песне предпослано предисловие:
“13 дня 1-го месяца 2-го г. Тэмпё все собрались в доме благородного старца — генерал-губернатора Дадзайфу, пировали и сочиняли песни. Был прекрасный месяц ранней весны. Приятно было мягкое дуновение ветерка. Сливы раскрылись, словно покрытые белой пудрой красавицы, сидящие перед зеркалом. Орхидеи благоухали, словно пропитанные ароматом драгоценные женские пояса, украшенные жемчугом. А в час зари возле горных вершин проплывали белые облака, и сосны, покрытые легкой дымкой, слегка наклоняли зеленые верхушки, словно шелковые балдахины. В часы сумерек горные долины наполнялись туманом, и птицы, окутанные его тонким шелком, не могли найти дорогу в лесах.
В саду танцевали молодые бабочки, а в небе возвращались на родину старые гуси. И вот, расположившись на земле под шелковым балдахином небес, мы придвинулись друг к другу и обменивались чарками с вином, забыв „о речах в глубине одной комнаты" и, „распахнув ворот навстречу туману и дыму", мы всем сердцем почувствовали свободу и с радостью ощутили умиротворение.
И если не обратиться к „садам литературы", то чем еще выразить нам свои чувства?
В китайской поэзии уже есть собрание стихов об опадающих сливах. Чем же будет отличаться нынешнее от древнего? Тем, что мы должны воспеть прекрасные сливы этого сада, сложив японские короткие песни — танка”.