- А вам что особое предложение нужно? Буди свою подружку.
Орк проснулся, стоило до него дотронуться, но он не попытался ни защититься, ни напасть – он просто вздрогнул и открыл глаза.
Десятки обедали своими составами, но за одним из столов сидел лишь старик в таких же доспехах как остальные и сноровисто работал ложкой. Именно рядом с ним стояло ещё две порции.
***
Командир гарнизона нашёл интенданта в конюшне. Он и ещё двое рядовых защитников крепости грузили корзины, тюки и различные ящики на повозки. Разумеется, работали в основном молодые, а старик Гидрик (или просто Старик, как его звали солдаты) компактно раскладывал имущество крепости, время от времени заглядывая в толстую канцелярскую книгу.
Отправив вытянувшихся в струнку бойцов передохнуть, Астий Март присел напротив старика.
- Здравия желаю, ваше благородие лейтенант Март. – Старик отложил записи в сторону и взглянул дворянину прямо в глаза.
- Не надо Гидрик, ты, наверное, же уже был старшим десятником, когда я первый раз взялся за меч.
- Простите, господин Астий, шутки у меня уже не смешные. Только зря вы пришли – уже вся крепость знает, что вернулся разведчик с каким-то бродягой, а за ними по пятам идёт вторая волна. Простите, что начал без приказа. – Старик кивнул на вещи в повозке.
- И как скоро мы будем готовы выступить?
- На наше счастье в совете не так много дураков - они знали, что это день наступит очень скоро. Или из жадности не дали запасов, поэтому увозить то особо и нечего. Остались только кухонная утварь и оружейная, но тарелки и кастрюли нам ещё здесь послужат один раз, а арсенал без вашего приказа трогать нельзя.
- Он у тебя есть. Сколько времени тебе нужно? – старик задумался, но ответил быстро.
- Час после того как поедим.
- Две подводы и всё? – Гидрик Морц удивлённо посмотрел на лейтенанта.
- А-а-а, нет. Эту я загоню в сарай, такого добра и в Мевине хватает. Повозка будет вообще одна, вторая лошадь свободна. Ребята, что мне помогали, они местные…
- Я тебя понял, - лейтенант оборвал старика на полуслове. – В седле держаться умеют?
- Так точно, господин Астий.
- Один на лошади пусть скачет в город, я передам с ним письмо, второй пусть предупредит жителей всех окрестных сёл и хуторов, если кто то ещё не заметил костёр на башне… - лейтенант недовольно нахмурился. - Времени слишком мало, так что дома поедят. Это были люди десятника Митоха? – Лейтенант Март знал всех своих людей в лицо и уточнял просто для порядка.
- Благодарю, господин Астий. – Дела, ради которых не было смысла приходить лично, были оговорены, но Лейтенант Март не спешил уходить.
- Помнишь, что ты сказал тогда? (Уточнять не требовалось - оба, и старик, и молодой мужчина прекрасно помнили утро казни). «Боги нам этого не простят», - так кажется, откуда ты знал? – В этот раз старик думал гораздо дольше что ответить.
- Этот мир, не смотря на все свои странности, гораздо более… - Гидрик Морц, опытный солдат проживший на этом свете больше полсотни лет подбирал слова.
- Справедливый?
- Нет, что вы. Только дураки верят в неё. – Интендант зло оскалился в улыбке. – Этот мир, нам чужой. Бессмертие, которое многие здесь обрели, это не подарок, нет, это жалование. Мы исполняем ИХ волю, поэтому они воскрешают нас…иногда. Как балаганные кукловоды снова и снова достают своих марионеток из сундука, чтобы потешить публику…Я так думаю, простите дураку его слова. – Старик замолчал, обдумывая следующую мысль, а лейтенант Март пытался понять, что его больше интересует: сами слова или то, где простолюдин, научившийся читать несколько лет назад, мог их услышать. В то, что интендант сам додумался до этого, Астий отказывался поверить. Жрецы бы за такую ересь его убили, остаётся только выскочка Саэль.
- Вы же знаете, что бродяги приходят сюда не из нашего мира, даже миров, и что бы мы не думали, но это они любимые игрушки богов. Именно им даровано настоящее бессмертие, их души по желанию могут переноситься в свой мир, и каждому второму уготована судьба героя. – Лейтенант смотрел на старика и всё сильнее хмурился. – Но три недели назад их заперли тут, и бродяг как подменили. Вы видели страх в их глазах? - злая ухмылка снова появилась на лице бывшего солдата, - в один миг герои превратились в испуганных овец. Страх и отчаяние, только страх и отчаяние.
- Я не понимаю к чему ты клонишь, Гидрик.
- Мы слишком нагло воспользовались этим, и богам не понравилось, что кто-то ломает любимые игрушки. Десятки лет существовавший уклад так или иначе устраивал всех: нас, бродяг, великие сущности. А мы, не понимая, что там произошло, - интендант пальцем указал вверх, - стали его менять. И теперь расплачиваемся - все. – Бывший десятник из философа снова превратился в старого ветерана в отставке.