Когда девушка сказала старшему в бригаде строителей, что ей и мастеру Карху нужна одна палатка на двоих, никто не стал ничего спрашивать или уточнять – взрослые люди, сами разберутся. Однако Карх вызвался дежурить первым[4], если ему предстояло спать с Я́нниге в одной постели, то пусть они хотя бы лягут в неё не вместе. Вот только девушка была явно другого мнения. Принеся из палатки шкуру, служившую одеялом, она села рядом с ним и укрыла их обоих.
- Расскажи мне о себе. – Лагерь давно уснул, но она всё равно сказала это шёпотом ему на ухо.
- Что тебе рассказать? У меня не очень интересная жизнь, я…
- Меня зовут Яника. Я живу в городе Лида, это на границе с Литвой. Мне девятнадцать лет. Работаю официанткой – коплю деньги на учёбу. Мечтаю стать актрисой. – Я́нниге отодвинулась и посмотрела прямо в его глаза. – За эти дни мы говорили о чём угодно, но только не о тебе. Ты знаешь мой любимый цвет, как звали первую любовь в школе, в честь кого названа улица, на которой я живу… а я даже не знаю, как тебя зовут.
За то время, что они общались Карх в основном слушал, а если и говорил, то никогда не рассказывал о себе. Вот и настала та ситуация, которых он старался избегать - он должен принять решение: открыться человеку, к которому он испытывает взаимную симпатию, или соврать. Правда может сблизит их ещё больше, а может и всё испортит. Но ложь, однозначно поставит крест на совместном будущем. Может быть не сегодня и не завтра, но Я́нниге почувствует, что Карх ей не доверяет…
- Потому что я не помню, как меня зовут… - Поначалу слова давались ему нелегко. Проговаривая в слух свою историю, он то и дело ловил себя на мысли, что это звучит как теория заговора. Зачем кому-то делать с ним такое? – Но Я́нниге не перебивала его, не задавала вопросы и не комментировала, - она очень внимательно его слушала. Он рассказал, как в один миг осознал себя в игре – будто проснулся; как пытался вспомнить хоть что-нибудь кроме бесконечных сражений с другими игроками; какие строил гипотезы своего попадания; как решился искать людей; и как оказался в трущобах Мевина.
Я́нниге молчала уже несколько минут. Карх всё время пока говорил смотрел в пустоту. И вот он наконец решился повернуть голову. В глазах, что внимательно смотрели на него, он увидел печаль, сострадание и страх.
- Это ужасно. А вдруг у тебя не было прошлого до этого чёртового сбоя в игре? Я боюсь...
[1] Кама – серп. В связке с цепью «кусари» читается гама.
[2] Тренировка длилась больше пятидесяти минут.
[3] Тень Луны, Немой, Тёмная Мать, Неспящий – покровитель воров и убийц. Каждый из народов предпочитает называть это божество своим именем, многие гильдии воров идут дальше, и, чтобы запутать остальных, придумывают ему собственные псевдонимы.
[4] Дежурство можно было считать формальностью, так как питомцы Мориган прекрасно справляются с этой функцией
Глава 3. Награда причастных.
- Спасибо, Борис Витальевич. У кого какие вопросы? – Разумеется у собравшихся было море вопросов, но выделяться и привлекать к себе лишнее внимание никто не спешил. В такие моменты немногие могли чувствовать себя спокойно: либо те, кто чувствовал за собой силу, либо кто не боялся за своё место по другим причинам. Дмитрий Владимирович ждал вопроса в духе: «Это что, шутка?», - чтобы спустить на человека всех собак, но в огромном зале не нашлось смельчаков. Глава правительства переводил суровый взгляд с одного человека на другого: «Карьеристка, клинический дебил, продажная тварь, чья-то подстилка, интриган, популист, трус, марионетка, - он мог каждому из собравшихся найти «тёплое» слово. Вот только винить в нехватке кадров было некого. Сам брал взятки и сам же подписывал назначения на должность – каков поп, таков приход.
- Светлан, что с пострадавшими? – Услышав вопрос в свой адрес, женщина дёрнулась как от удара током, но быстро пришла в себя.
- Всё не так плохо, как было вчера. Пик смертности произошёл с ноля до трёх часов ночи.[1] Правда мы до сих пор не понимаем, что с людьми и как повлиять на их состояние.
- Сколько? – Дмитрий Владимирович грубо перебил говорившую.
- Больше половины. – Ей даже не потребовалось уточнять вопрос. Министр здравоохранения прекрасно понимала о чём её спрашивают.
- Сколько? – Мужчина с нажимом повторил свой вопрос.
- Сто семьдесят тысяч, вчера. Всего уже больше двухсот тысяч погибших. – В зале наступила тишина. Люди пытались осознать масштаб трагедии. – Мы не понимаем, как помочь людям и что делать если вчерашний всплеск повториться. Аппараты искусственного поддержания жизнедеятельности, к сожалению, не помогают. В какой-то момент наступает смерть мозга и всё. В связи с этим мы не испытываем острую нехватку оборудования и медикаментов, однако несмотря на вчерашние события…Я хотела сказать, что несмотря на чудовищную смертность, все медицинские учреждения переполнены. Владельцы клиник жалуются на нехватку персонала и отказ родственников оплачивать лечение погибших. Плюс вскрылся факт мошенничества – многие клиники включали в страховку обеспечение пребывания клиента в стационаре, по факту, не имея возможности предоставить такую услугу. Остальные не рассчитывали, что кровать и постоянный уход понадобится сразу всем. Дмитрий Владимирович, меня завалили просьбами объявить это форс-мажорными обстоятельствами, - глава правительства нахмурил брови ещё сильнее, - или хотя бы разрешить перевод пациентов в таком состоянии на амбулаторное лечение.