Глава 17
Пятая отметка
Ра, бог солнца, снова проплыл на своей золотой ладье по небу Египта. Он прошел по высокому синему куполу и скрылся на Западе, как делал это с незапамятных времен — неторопливо, безмятежно, вдали от тревожной суеты своих облаченных в белое почитателей внизу. Он оставил за собой тьму, опустившись за пустынные холмы и начав свое ночное медленное путешествие по Стране Мертвых. Прошли долгие часы, пока он плыл по Темной Реке. Наконец он снова взошел на Востоке, возвещенный розовым сиянием, неся с собой вспышку света, когда пересекал горизонт. В утреннем воздухе поднялись благовония с тысяч алтарей; до его ушей донеслись слабые крики благодарения и мольбы, а дым сожженных жертв ударил в его ноздри. Он был безразличен. Отстраненный, застывший в своем совершенстве, окутанный вечным пламенем, он медленно плыл к своему зениту и снова вниз по своему неизменному пути на Запад.
* * *
Было уже за четыре с половиной, и пир вельможи Мераба в честь наместника Куша был в самом разгаре. На обоих концах длинного приемного зала стояли столы, уставленные яствами и украшенные цветами. Рабы сновали туда-сюда между украшенными лентами колоннами, наливая вино, возлагая конусы благовонных мазей на головы гостей и заменяя ожерелья из лотосов свежими. Поочередно играли два оркестра; кружились танцовщицы.
Вельможа Шефту стоял у увешанной гирляндами колонны у двери во двор, безмятежно улыбаясь затянутому рассказу об охоте Его Превосходительства Песиура, Хозяина Зернохранилищ, и желая ему и его вечно болтающему языку оказаться на краю земли. Глупец в лучшем случае, сейчас Песиур был проклятой помехой, отнимая драгоценные мгновения. Вельможе Шефту было важно показаться на этом приеме; Сашаю же — незаметно исчезнуть — с каждой минутой становилось все жизненно важнее. В уме Шефту возник образ водяных часов, уровень которых поднимался все ближе и ближе к пятой отметке, когда он должен был встретиться с Джедетом и остальными в Городе Мертвых…
— Хорошо рассказано, друг Песиур, и храбро сделано! Вижу, твоя рука метает могучее копье. А теперь, если позволишь…
Но нет, Песиур снова увлекся, на этот раз пустынными львами, затем, не переводя духа, перешел к придворным сплетням. Шефту смотрел через залу, его голова болела от тяжелого аромата вина и благовоний, и от собственного раздражения. Вокруг него звенел смех женщин; они поднимали украшенные самоцветами руки, чтобы отпить вина, или подносили цветки лотоса к ноздрям друг друга с жеманной грацией, и время от времени бросали томные взгляды на молодого вельможу Шефту. Мужчины лениво прохаживались, останавливаясь, чтобы обменяться любезностями, собирались в небольшие группы, чтобы шептаться, склонив головы, смеялись над проказами ручной газели, что резвилась посреди залы с нагими детьми вельможи Мераба.
А там, за детьми, стоял вельможа Ха-Хепер, его красивая львиная голова была задумчиво склонена. Шефту в тот миг отдал бы свое самое большое хранилище, чтобы узнать, о чем думает вельможа. Размышлял ли он о тех виноградниках, что украл у него Зодчий? Или вспоминал дни своей юности, когда был командиром лучников у старого фараона? Или думал о плачевном состоянии тех самых гордых лучников сейчас, чьи поредевшие ряды и скудное снаряжение Шефту всего несколько мгновений назад описывал ему?
«Я должен выяснить, — подумал Шефту. — Опасно оставлять все как есть».
И все же снаружи свет угасал, минуты утекали. Осирис! Неужели этот болтливый Песиур никогда не умолкнет?
— …весьма внимательны к ханаанской принцессе, не так ли, вельможа Шефту?
Шефту резко встрепенулся.
— Прошу прощения?
— А, ну же, правду, друг! — Парик Песиура был слегка набекрень, его широкое лицо раскраснелось от восторга от собственной шутки. — Скажи мне, это вышивка принцессы тебя привлекает? Или, может быть, голубые глаза той маленькой переводчицы, что ходит с ней повсюду?
К счастью для Шефту, отвечать не пришлось. Песиур был доволен собственным громогласным смехом и тут же продолжил говорить.
— Эх, ты не первый, бьюсь об заклад, мой друг, и уж точно не будешь последним. Она хорошенькая девица. Где, демоны их побери, они ее нашли?
— Полагаю, — отстраненно произнес Шефту, — она присоединилась к свите принцессы в Абидосе. Смотри, мой господин. Несут мумию.
Из Зала Кладовых появилась пара рабов, неся между собой деревянное изваяние мумии, застывшее и мертвенно-бледное в своих расписных пеленах. Другие рабы, неся огромные, украшенные гирляндами чаши с вином, следовали за Демонстраторами Застывшего. Согласно обычаю, процессия начала обходить залу, распевая: «Смотри сюда, пей и веселись; когда умрешь, таким же будешь», под громкий смех и жаждущие крики гостей. Даже Песиур устремился за носильщиками вина, подняв кубок, и Шефту воспользовался моментом. Он быстро обошел залу с другой стороны, где вельможа Ха-Хепер уже двигался ему навстречу.