– Схему вы видели, примерно представляете, что нужно сделать, – смотря им в глаза понимаю, что они проинформированы не хуже меня. Таурус подстраховался на славу. – Центр беру на себя, со мной пойдут Брус, Берк и Килл.
Ребята удивленно посмотрели на меня, но от возражений воздержались. Признателен им, ведь не хочется во всеуслышание заявлять, что сенатор приказал повсюду таскать за собой пустынника. Теперь все наши действия будут под жестчайшем контролем. «Но, с другой стороны, это даже хорошо. Контроль – значит порядок!» – ехидно подсказывает внутренний голос.
Спустя минуту все рассредоточились по территории. Никто не стал оспаривать мои решения, видимо, им сказали, что командую на данный момент я. Это несколько странно, ведь эти ребята подчиняются исключительно сенатору, даже совет не может давать им какие-либо распоряжения. А теперь мы слаженно бежим по узким коридорам, чтобы пустить газ вместо обычного кислорода. Я хорошо изучил эти лазы, так что без труда нахожу дорогу: вниз по лестнице, вдоль по длинному коридору, который упирается в тупик. Здесь есть едва заметный рычаг, и в стене образовывается маленький люк. Конечно, можно было обходить, петлять по этим лабиринтам, но я предпочитаю скорость комфорту. Так что первым лезу в квадрат беспроглядной тьмы, следом спускается Берк, потом Килл, и замыкает шествие Брус. Будь моя воля, я бы ни за что не спустился сюда с пустынником, но приказ есть приказ, поэтому поместил его между двумя людьми, которым доверяю. Кроме них мою спину прикрыть все равно некому.
Постепенно лаз начал сужаться, и вот мы уже ползем на коленях. Я не отказался от своей привычной маски, разве что немного ее усовершенствовал, чтобы она выдержала нейротоксины. Прибор ночного видения в ней намного мощнее, чем в масках, выданных солдатам, так что вижу любую шероховатость на стенах. Что-то мне подсказывает, что этим лазом уже пользовались, причем, довольно недавно. Подозрительные пятна, похожие на кровь, и царапины, словно проведенный ногтями след, вывели меня из равновесия. Сразу представилась Лимма, как ее тащили по тоннелям; она была напугана, возможно, упиралась. Не знаю, с чего я это взял, но от этого стало невыносимо тошно.
«Я подвел ее, должен был защитить, но не смог» – словно мало было мне проблем, так теперь не могу выбросить ее образ из головы. «Ты никого не смог защитить. Ты был слаб, поэтому решил взять имя, которое возвысит тебя, сделает сильнее. И опять все потерял».
Порой, мысли способны добивать не хуже оружия. Чтобы сконцентрировать внимание на деле, ускоряю шаг, и через пять минут ребята начали отставать. Они ни при чем, но мне нужно движение, оно всегда помогало успокоиться. Добравшись до решетки, изворачиваюсь и со всей силы толкаю ее ногой. Напротив стояли какие-то ящики, на них и пришелся удар отлетающего железа. Это, безусловно, хорошо, так как картон и целлофан смягчили звук. Из-за угла вышел мужчина в форме и я, не разгибаясь, выпрыгиваю из люка, хватаю его за ноги и валю на пол.
Сотрудник службы безопасности попытался выхватить оружие, но я успел выбить ствол из его руки. Тогда мужчина нанес несколько сильных ударов по печени, что меня приятно разозлило: сейчас я в своей стихии. Хватаю его за шиворот и раза три подряд бью затылком об пол. Когда он обмяк, поднимаю на колени, и обхватываю шею руками. Чувствую его бешеный пульс, ускоряющийся с каждой секундой. Он понимает, что его ждет, и понимает, что ничего не сможет сделать. Мне больно думать, что также себя чувствовал Лев, но сейчас хотя бы один человек заплатит за смерть моего друга. Пальцы правой руки вплотную уперлись за его левым ухом, а левой рукой обхватываю с правой стороны.
Звук ломающейся шеи привел меня в чувство. Берк хмуро смотрит на меня, зато Килла заинтересовал мертвец. Он подошел к телу, полюбовался на шею, повернутую под неестественным углом, довольно хмыкнул и потащил мужчину в сторону. Я остановил его и приказал спрятать тело в люке, из которого мы только что выбрались. Килл послушался без каких-либо пререканий.
– Полегчало? – тихо спросил Брус.
Как обычно, он догадался о моих чувствах, отчего мне стало неловко. Но все равно пришлось бы убить его, свидетелей приказано не оставлять.