Тогда лидеры, которых сейчас называют аристократами, приняли тяжелейшее решение: они отделили самых здоровых, построили для них изолированный город. Остальных бросили погибать, тех, кто и так был обречен. Пришлось находить одиночек, спасшихся во время катастроф, возвращать беглецов, которые не позволили ставить над ними эксперименты. Благодаря разработкам, оставленных нам учеными Норвегии, мы смоги реализовать планы по спасению людей. Их осталось очень мало, больше половины женщин потеряли способность размножаться. Тогда ученые решили взяться за эту проблему. Они вновь стали ставить опыты, считая, что достаточно извлекли уроков из прошлых ошибок.
Но нет, они просчитались. Рождающиеся дети выживали, но оказывались абсолютно недееспособными. Они дышали, ходили, видели, но при этом ничего не понимали, не могли разговаривать, не понимали речи! Для нас это стало повторной катастрофой. Выбора не было: пришлось решаться на радикальные меры. Лидеры превратили население в роботов, с центральной системой управления. Министр и аристократы решали, кто как будет учиться, кто на ком женится, сколько у них будут детей, когда и как они умрут. Тотальный контроль.
25.5
Но постепенно все менялось. Люди становились более сильными и жизнеспособными. Нам уже не нужно было их заставлять, достаточно было убеждать. По прогнозам ученых, через пятьсот лет мы бы вернулись к исходному состоянию, но это слишком долго. Я решила, что приложу все усилия, лишь бы найти выход. И я нашла. Нужно было вновь вернуть тотальный контроль, вновь «взломать» мозг, и через несколько поколений, мы бы вернулись к исходному состоянию! Мы нашли человека, достаточно сильного, чтобы выдержать эксперимент, мы вывели нужную формулу, разработали препараты. Все было готово, через месяц мы бы приступили к повсеместному воплощению плана в жизнь!
– Как же мы вовремя вмешались, – хмыкнул Таурус.
Реста смотрела на меня, а я не мог выдохнуть. То, что она только что рассказала, уничтожило мой мир. Все, во что я верил, ради чего сражался, оказалось ложью. Но действие препаратов помогало мозгу активно переваривать информацию, и я заметил брешь в ее идеальном рассказе:
– Почему же ты тогда жива?
– Я сопротивленец. Мы нечто среднее между чистокровными и ботами. Однако даже сопротивленцы не долго протянут. Центральная система, которую уничтожили, была мозгом и сердцем всего государства одновременно. Несколько лет надо мной проводили эксперименты, я не хотела быть такой же, как и те лидеры, которые отправляли людей на смерть и смотрели, что из этого выйдет. Я переживу мой народ на полчаса, не больше.
– Ты переживешь их настолько, на сколько позволю я! – прервал ее Таурус.
Я осознал, насколько мы все заблуждались. Весь Архипелаг, даже некоторые люди в государстве считали Ресту монстром, диктатором. Мы боролись против нее, хотели возобновить демократию, позволить людям увидеть настоящий мир за пределами этой стальной тюрьмы. А, оказалось, это бы убило их. Таурус знал правду, но скрыл, чтобы мы не помешали его планам. Естественно, если бы об этом сказали во всеуслышание, мы бы никогда не пришли сюда с войной. Лидеры зачастую допускают одну ту же ошибку: молчат, считая, что народ недостаточно готов к правде. Вот и получаются в итоге бунты и перевороты, ведь откуда людям знать, какие благородные намерения лидера скрыты под внешней жестокостью.
Кристиана закашлялась, но быстро восстановила дыхание и беспристрастно спросила у Тауруса:
– Откуда тебе все известно? Как ты узнал о центральной системе?
– Неужели ты думаешь, – продолжая любоваться расползающейся кровью, он усмехнулся, – что я отвечу на этот вопрос! Но, если тебе будет легче умирать, о системе мне рассказала Росси. Вовремя ты привела волчицу в стадо овец. До этого я голову ломал, не представляя, как одновременно избавиться от всех людей разом. Планировал после усыпляющего газа выпустить нейротоксины, и обвинить в этом Асмодея. Это бы позволило его казнить, так что, удачная мысль со всех сторон. А когда Росси рассказала, что сознанием людей ты управляешь через компьютеры, я решил уничтожить саму систему управления. Это и проще, и гуманнее. Государство умерло в одну секунду, не мучаясь в агонии! Поверь, если бы диктаторы погибшего после катастрофы мира действовали моими методами, то достигли бы чудовищных результатов.