Я не заметила, как поднялась и вплотную подошла к телевещателю. В голове стучат слова Ресты: революция, погибшие, соболезнование… Мистер Фимич, папин начальник, приходил к нам домой. Помню его жену и дочь. Может, они и не самые приятные люди, но они не заслужили такого горя! Я сама едва с ума не сошла, когда думала, что отец может умереть, а им придется жить с этой болью. И не только им.
Две тысячи человек, у которых были родители, жены, дети, погибли, и ради чего? Ненависть огненным комом испепеляет мое тело. В детстве, когда Вероника Круччи унижала меня, я думала, что никогда не смогу ненавидеть кого-либо больше, чем ее. Но теперь понимаю, то слабое чувство ни в какое сравнение не идет с нынешним. Я ненавижу абсолютно всех: повстанцев из Ролакра, неформалов, помогавших им, Министерство, которое допустило революцию, и даже себя. Ведь еще совсем недавно я мечтала о свержении Ресты, о новом мире. Думала ли тогда, что это будет стоить жизни стольким людям? Конечно же, нет. Как и пятьдесят лет назад, погибли невинные, нет числа поломанным судьбам, и все без толку. Министерство устояло, и отныне будет только сильнее.
– На несколько дней продлевается военное положение. Через два дня работа школ, предприятий и больниц будет идти в особом режиме. Продукты питания или медикаменты по-прежнему доставляет Временный центр оказания помощи. Еще раз благодарю вас всех за стойкость, с которой вы терпите неудобства, и мужество, присущее каждому человеку нашего государства! В это тяжелое, смутное время, я обещаю вам всем и каждому из вас, что порядок будет восстановлен, и никто не скроется от справедливого возмездия. Центральное Министерство – непобедимо, оно было создано для людей и существует благодаря вам, для вашего блага. Пока мы едины, никто не сможет сломать наш уклад. Новый мир – совершенство!
На экране вновь появляется Кира Гриппинг. Трагически заломленные брови, слезы на глазах – просто скорбь в человеческом обличье. Но я уверена, что она знала обо всем заранее. Вот ведущие новостей на других каналах по-настоящему шокированы, не могут сказать и слова. В их отчаянных попытках успокоить людей сквозит страх и ужас. Все понимали, что происходит что-то из ряда вон выходящее, но война… А ведь папа говорил вчера.
– Понятно, почему эта Гриппинг новости вместо Люси Лич ведет.
Мама быстро оправилась от шока, уже подбирает разбившуюся посуду.
– О чем ты?
– Ты что, не слушала Кристиану? Погиб Коул, брат Люси. Он еще близнец Орэла. Бедный, совсем молодой мужчина, дочь у него годовалая. И Фимича жаль. Вот почему мне насчет Реджа звонил Эрнест Токарро!
Не в силах дойти до стула, я просто села на пол. Сэмерс, парень, с которым я познакомилась на празднике, представитель самой знатной семьи аристократов, брат погибшего Коула! Я считала его предателем, старалась забыть день нашего знакомства, но срывалась, искала всю возможную информацию о нем. Писали о Люси, об Арманде, Орэле, но о нем – ни слова. Куда он пропал, где был все это время? А вдруг, у него серьезное ранение, и в это самое время он умирает?
Образ светловолосого парня, истекающего кровью, на несколько минут заслонил весь мир. Я не сразу поняла, почему меня трясет из стороны в сторону. Не добившись успеха, мама схватила стакан с водой и вылила на меня. Лишь когда холодная вода затекла за шиворот, я вернулась к реальности.
– Лимма, девочка, тебе плохо? Я звоню в центр оказания помощи, пусть приезжают.
– Нет, не надо, все хорошо! Честно, я в порядке! – едва забрала у мамы QuickPhone.
– Ты бледная! Тебе нехорошо…
– Клянусь, мам, не надо никому звонить, мне лучше, я просто испугалась.– Моя родная, все хорошо, – мама крепко меня обняла, – нам больше ничего не угрожает.
– Они погибли. Две тысячи человек!
– Главное, с нашей семьей все хорошо.
Меня потрясло мамино спокойствие:
– Неужели тебе все равно?
– Нет, но на первом месте у меня семья! Ты и Редж – самые дорогие люди в моей жизни! Ради вашей безопасности я на многое готова.