Вдруг я наталкиваюсь на воспоминание, которое было несколько изменено. Мой день рождения, парк, прыжок с моста... его не было! Я отчетливо вспоминаю, как меня остановил мужчина, перетащил через ограду и довел до лабиринта. Там мне стало плохо, но он все время был рядом. Спросил, зачем я пыталась покончить с собой. Я недоумевала, ведь у меня даже мысли такой не было. Просто возник импульс, заставивший поняться на мост, а там все как-то само собой случилось.
– Надеюсь, ты понимаешь, что едва не натворила? «Жизнь дана не для того, чтобы расстаться с ней в самом ее расцвете из-за надуманных проблем», – сказал он мне тогда.
Это он отдал мне свои оптисы! Те самые, к которым было проявлено столько внимания со стороны моих одноклассников. Помню, как он мне их протянул, как улыбнулся: «Тебе они нужнее». Парень с шестью пальцами на правой руке...
Брус, это был он! Поэтому он был против моего решения присоединиться к ним и уйти из государства: сомневался в моей адекватности! Наверняка он все рассказал Асмодею, поэтому Деус и стал уговаривать меня поменять решение, хотя раньше особо не возражал.
– Зачем вы копались в моей голове? Зачем?
Мне стало очень плохо. Я ненавижу всех, и в первую очередь – себя. Я сама загнала себя в угол, сама допустила эти пытки.
– Что еще забрали из моей головы?
Оказалось, то, что я не слышала себя, вовсе не означает, что никто другой меня не слышал. Все это время Док был рядом, в соседней комнате наблюдал за мной. Я в этом уверена, ведь он мгновенно примчался, ввел сыворотку, и через несколько минут боль бесследно исчезла. Мы смотрим друг на друга. Инстинктивно пытаюсь заметить хоть каплю сочувствия, доброты, того, что отличает человека от бетона и стали.
– Ни-че-го, – по слогам растягиваю это слово.
Док обернулся к экрану. Видимо, просмотрел мои мысли.
– Не жди тепла. Я разучился чувствовать. Поэтому меня и отправили в Ролакр. Тебе знаком этот город, верно? Ты слышала о нем по телевещателю, но ты и представить себе не можешь, что там происходило на самом деле.
– Почему же не могу? Там была война. Недолгая, но тяжёлая. Уверена, погибло гораздо больше людей, чем признала Реста.
– Не говори о войне. Все твои даже самые невероятные фантазии и в приблизительное сравнение с реальностью не идут. Росси рассказывала тебе кое о чем, помнишь? Нет? Наверно, это к лучшему.
– Как вы смогли превратить мой мозг в компьютер? Зачем вы заменили мои воспоминания ложными? Зачем издеваться надо мной, если вы и так победили?
На этот раз никаких эмоций в свои слова вкладывать не стала. Раз уж он е способен чувствовать и сопереживать, я не стану унижаться. Лишь хочу знать.
– Ошибаешься. Ничего мы не делали с твоим мозгом. Ну, почти ничего. Если я только мог сказать тебе правду, ты бы и сама все поняла, и даже признала нашу правоту. И не издевались мы над тобой. Так было нужно, чтобы добиться результатов. Мы могли и раньше просматривать чужие мысли, контролировать их, но вот полностью управлять головным мозгом, словно компьютером, – это наше достижение, прорыв тысячелетия!
20.4
О какой-то миссии, великом открытии я уже слышала. Реста с Доком утверждают, что проникновение в мою голову может как-то спасти мир. Но это бред, я не понимаю, что в этом может быть полезного!
– Вы сказали, что можете контролировать людей. Что нового принес эксперимент надо мной?
– Молодец, подобный подход к делу мне нравится куда больше! Раньше мы контролировали ботов, то есть людей государства. Анархисты так их называют потому, что мы смогли подчинить себе их волю, но не подозревают насколько далеко они от истины, и как она близка! Мы можем направлять людей, выбирать их будущее.
– Но как? Каким образом вы приказываете миллионам людей одновременно?