– Для начала мы запустим в вентиляционную систему газ новейшей разработки. Он действует как на ботов, так и на сопротивленцев.
Таурус замолчал на несколько секунд, чтобы дать нам возможность прийти в себя.
– Мы достигли того, о чем еще недавно говорили как о несбыточном.
– Как именно действует этот газ? – не было сил дожидаться, когда он закончит любоваться всеобщим удивлением.
– Никакого вреда на людей не оказывает. Они всего лишь почувствуют усталость, вялость, сонливость, нежелание вмешиваться во что-либо. Единственное, с чем он не справится, так это с масками военных, но на нашей стороне такое преимущество как внезапность. Очень надеюсь на то, что должного сопротивления нам не окажут.
– Как мы проникнем в государство? – спросил Рогов.
– Мы полностью его окружим. Пустим газ. Через Оддленд, Дчестер, Стодленд и Риверстон отдельные группы проникнут в государство. Не забывайте о программе, с помощью которой мы беспрепятственно войдем, и, благодаря которой, мы будем знать расположение их военных, и оперативно подавим сопротивление.
– А как же ликвидаторы? Насколько я знаю, их даже в базе нет.
– Да, вы правы. Ликвидаторы – это единственная сила, способная нам противостоять. Но Асмодей не зря забрал у одного из них маску.
– Вы боролись с ликвидаторами? – удивился Рей.
– Они преследовали нас за пределами государства. У них есть специальные приспособления, с помощью которых нас выследили. Внешне оно похоже на металлоискатель.
– Вы их убили?
– Пришлось. Пятеро ликвидаторов шли налегке, в обычном камуфляже, но в сумке одного из них я нашел защитную маску.
– Так что наши специалисты уже разобрали ее, изучили и нашли уязвимое место, – вмешался Таурус. Видимо, он был недоволен упоминанием нового приспособления. – Фильтрация воздуха практически безупречна, но не предназначена для фильтрации нового вида нейротоксинов, разработанных нашими учеными. Это – именно те жертвы, о которых я говорил.
Никто не высказался против. Жизнь ликвидаторов никого не заботит, потому что мы знакомы с их методами. Они уничтожили немало стоянок. Не единожды пытались уничтожить нас. Такое понятие как милосердие им не знакомо, так что и о них никто не переживает.
– На каждом из наших бойцов будут маски, и, если они столкнутся с ликвидаторами, в том месте будут выпущены токсины. После того, как мы подчиним себе их военные формирования, придет черед министра и ее соратников. Все будут казнены. Негуманно, но мы не имеем права рисковать. За свободу нужно бороться. Лишь при помощи силы достигается независимость.
Правоту Тауруса невозможно оспорить. Достаточно вспомнить историю, чтобы согласиться с данной позицией. Конечно, контроль является полной противоположностью свободы, но лишь при нем эту свободу можно реализовать. Если вдуматься, можно прийти к выводу, что свободы в чистом виде не существует: мы всегда от чего-то зависимы, чем-то ограничены.
– Теперь, уважаемые члены совета, вы знаете всю правду. Вы знаете о моих планах, и, надеюсь, одобряете их, – ответом послужили суровые улыбки и утвердительные кивки. – Если кто-нибудь возражает, скажите об этом сейчас. Отлично, совет единогласно поддерживает меня. А что скажет представитель младшего поколения?
Все обернулись ко мне.
– От себя лично и от лица всего младшего поколения смею заверить, что мы уважаем мудрость и опыт сенатора, так же, как и мудрость и опыт совета.
– В таком случае, – довольно продолжил лидер, – пришло время сообщить о нашем решении.
22.2
Когда мы покидали кабинет, я на секунду обернулся и встретился взглядом с Таурусом. Трудно понять, что он хотел сказать глазами, но ничего хорошего его усмешка не предвещала.
Тем временем мною заинтересовались некоторые члены совета. Александр Рогов подошел, и тихо спросил:
– Это правда, что вместе со Львом в плен попала девушка-сопротивленец?
– Вы хорошо осведомлены.
Мне безумно не нравится, что Лимму называют сопротивленцем. Раньше и сам употреблял этот термин, так же, как и слово бот, но сейчас это кажется неуместным. Возможно, ее в живых уже нет, и я не хочу, чтобы о ней говорили как о выродке.