- Постой, - я перегородил ему выход, - Наверное, нам все-таки надо поговорить об этом.
- Не о чем тут говорить. Мы просто напились и слегка берега попутали. Похер.
Он обошел меня и вышел за дверь, на ходу натягивая куртку. Я пошел следом. По дороге домой мы, как обычно, купили пива и мясной пирог на ужин. Девчонок дома не было.
- Я в душ, - сказал Казачок.
- Только недолго, - попросил я, - Мне тоже надо.
- Ладно.
Он и в самом деле быстро вернулся, обернутый полотенцем. Я только поставил пирог в духовку, чтобы разогреть.
- Следи за пирогом, - велел я, - И оденься, пожалуйста.
- Не могу – я еще не высох, - ответил он. На волосах на его груди и правда блестели капельки воды.
Я быстро ополоснулся и тоже обернулся полотенцем – раз он так ходит по дому, значит, и мне можно. Я понимал, что на него это не действует так, как на меня. И понимал, что сам напрашиваюсь на проблемы, но ничего не мог с собой поделать. Казачок уже вытащил разогретый пирог и нарезал его на части. Мы положили по куску на тарелки, взяли по бутылке пива и пошли в гостиную, развалились на диване.
- Как думаешь, где девчонки? – спросил он.
- Боюсь даже представить, - ответил я.
- Соня предлагает купить мобильники, чтобы созваниваться. Я считаю, что это бред. Никто не захочет таскать с собой телефон постоянно.
- Это точно, - согласился я, - Нафига они нужны, еще и за такие деньги? Эта мода скоро пройдет.
Мы быстро выпили по бутылке пива, и я принес еще две, одну протянул Казачку со словами:
- Мы слишком много пьем, надо бросать.
- Ага, - согласился он и сделал несколько больших глотков.
С его черных кудрявых волос по шее все еще стекали одинокие капли воды. Несколько ручейков задержались в ямке ключицы, собравшись в одну большую каплю. Мне очень хотелось слизнуть ее. И я бы так и сделал, если б не боялся получить кулаком в лицо. Но не настолько уж я боялся. Я протянул руку, подцепил эту каплю воды на палец и собрал ее губами.
- Ты чего? – спросил он недовольно.
- Да так, просто. Долго ты сохнешь.
Он резко помотал головой из стороны в сторону, так, что с его волос вокруг полетели брызги, часть попала мне в лицо.
- Перестань, - рассмеялся я, пытаясь увернуться.
Он, улыбаясь, протянул руку, собрал одну из капель с моей щеки пальцем, и быстро слизнул эту каплю, а потом продолжил пить пиво, как ни в чем не бывало.
- Ты издеваешься? – спросил я.
- Нет. А ты?
- В какую игру мы играем?
Он посмотрел на меня и улыбнулся. Я попытался улыбнуться в ответ, но у меня не получилось.
- Нам стоит все это прекратить, - сказал я.
- Что именно? – усмехнулся он, - Мы ничего не делаем. Сидим, пьем.
- Иди к черту, - я сунул руку под полотенце и сжал свой член, потому что больше терпеть уже не мог. Если быстро подрочить, то все станет намного проще.
Казачок усмехнулся и развернул свое полотенце. У него стоял, и он медленно погладил свой член рукой, потом слегка сжал яйца. Я не хотел смотреть, но не мог отвести взгляда. Просто не мог. Казачок встал с дивана, и я схватил его за руку, сказал:
- Подожди.
- Я не ухожу, - выдохнул он и повернулся ко мне.
Его ровный торчащий член с блестящей багровой головкой был напротив моего лица. Он ничего не делал, это я сам потянулся к нему губами и, приоткрыв рот, обхватил губами эту головку. Он вздохнул и зарылся пальцами в мои волосы. Это было безумно горячо и ни на что не похоже. Я обхватил его рукой и двигал ею в такт рту, а сам в это время дрочил себе. Увы, это не продлилось долго. Через минуту Казачок прорычал:
- Черт. Сейчас кончу.
Я подался назад, и он, громко застонав, кончил себе в кулак. Боже. Какое у него было выражение лица. Этого мне хватило, чтобы кончить самому. Казачок упал на диван рядом со мной и вытер руку о полотенце. На его лбу блестели капельки пота. Я наблюдал, как расслабленное выражение его лица за пару секунд сменилось растерянным, а еще через мгновение его губы сжались в одну упрямую линию, а глаза сузились. Это означало, что он зол. Неужели на меня? Он резко поднялся и обернулся полотенцем, внимательно посмотрел на меня все с тем же злобным выражением на лице.
- И что теперь? – спросил я.
- Ничего. Ничего не было. Просто забудь.
Он залпом допил свою бутылку и ушел одеваться. Я тоже оделся, мы сели рядом и открыли по третьей бутылке. Включили телевизор и молча пялились в экран. Я хотел поговорить, но он был явно не настроен.
Пришли девчонки. Они все-таки купили два мобильных телефона и теперь пытались с ними разобраться. Это было неплохо, потому что на нас они не обращали внимания.
- Я пойду сегодня спать пораньше, - сказал Казачок через час, когда они пытались понять, почему не удается позвонить с одного аппарата на другой.
- Я тоже, - заявил я.
Казачок посмотрел на меня и отрицательно покачал головой. Он не хотел, чтобы я шел с ним. И я остался.
Едва хлопнула дверь спальни, Марина спросила меня:
- Что у вас случилось?
- Сам не знаю, - ответил я.
- Мне надо с ним поговорить?
- Не знаю, говорю же. Вряд ли он захочет с кем-нибудь это обсуждать.
- А ты хочешь с кем-нибудь это обсудить? – спросила Соня.
- Не знаю, - признался я, - На самом деле, говорить не о чем.
- Уж конечно, - усмехнулась Марина, - Я хорошо знаю Казачка. Он выглядит так, как будто сильно в чем-то накосячил, и теперь жалеет. А такое бывает очень редко.
- Как мило, - хихикнула Соня, - Руслан, а ты о чем-то жалеешь?
- Неа, - я против своей воли широко улыбнулся.
- Я поняла, - сказала Соня, в десятый раз собирая телефон, - Мы не той стороной сим-карты вставили. Сейчас должно работать.
- Лишь бы он не решил сбежать, - сказал я.
- Он может, - Марина смотрела не на меня, а на экран телефона, - Попробуй его успокоить. И что бы ты ни сделал, не делай так больше.
- Хорошо, - сказал я.
- Серьезно? – Соня, наконец, оторвалась от этого чертового аппарата и посмотрела на меня, - Ты послушаешься и больше не будешь?
Я вздохнул и сказал, что пойду спать. Нам с Казачком и в самом деле надо было поговорить, пока он не запаниковал окончательно. Он не спал, я слышал по его дыханию. Я не стал раздеваться, прямо в майке и спортивных штанах лег на другую сторону кровати и уставился на его затылок. Я молчал, и он тоже. Я знал, что рано или поздно он не выдержит и повернется ко мне. Он не из тех, кто способен затаиться и бесконечно выжидать, изображая безразличие. И он повернулся, молча посмотрел на меня.
- Ты ведь не собираешься сбежать? – спросил я тихо.
- Собираюсь, - ответил он, - Я ни хрена не понимаю. Что мы делаем?
- Мы больше не будем ничего делать, если ты не хочешь. Можем просто забыть об этом и никогда не возвращаться к этой теме.
- Хорошо, - сказал он, - Забыли. Ничего не было, да? И никогда об этом не будем говорить.
- Да.
Я подумал, что лучше так, чем потерять его навсегда.
На следующий день я сидел дома и разгребал свои конспекты, пытаясь определить, какие из них пригодятся мне в будущем, когда пришел Казачок.
- Ты рано, - сказал я, - Нет работы?
- Угу. А ты чем занят?
- Да ничем особенным. А что?
- Да просто, я подумал… Нечестно получилось, - сказал он небрежно.
Я оторвался от конспектов и посмотрел на него. Казачок стоял, заправив большие пальцы рук за ремень джинсов и старательно изображал максимальную беспечность.
- Что нечестно получилось? – я встал из-за стола и осторожно положил руки ему на плечи, - Ты хочешь поговорить о…
- Слышь, Поэт, мы же решили, что никогда не будем об этом говорить, так?
- Так.
- Вот и стой молча.
Он резко опустился на колени и, задрав вверх мою майку, прикоснулся губами к дорожке волос, ведущей вниз от пупка. Один поцелуй. Короткий. Почти невесомый. А у меня тут же зашумело в ушах и потемнело перед глазами, потому что вся кровь моего организма устремилась к одному месту. Казачок потянул вниз мои штаны вместе с трусами.
- Если не хочешь, просто скажи.