Максим взял в руки ноутбук и, передвигаясь по квартире, стал рассказывать, подражая ведущему популярной телепередачи:
— Итак, дорогие друзья, сейчас мы с вами находимся в одном из красивейших районов Москвы, так сказать, в самом сердце столицы нашей родины, в квартире среднестатистического жителя, или, как его еще называют, москвича. Как вы можете заметить, «москвич обыкновенный» любит порядок. На кухне, выполненной в элегантном классическом стиле, всегда чистота, посуда аккуратно стоит на полках, а на полу не видно ни единой пылинки. Далее мы с вами перемещаемся в помещение, именуемое гостиной комнатой, в которой москвич иногда смотрит телевизор и выпивает рюмку-другую с такими же, как и он, одинокими москвичами мужского — прошу обратить на это внимание — пола. Классический стиль, доминирующий в убранстве этого помещения, свидетельствует о наличии у москвича, скажем без ложной скромности, хорошего вкуса. Пройдя холл-прихожую, мы оказываемся в святая святых этого жилища — в скрытом от посторонних глаз пристанище, где самец-москвич одиноко коротает долгие зимние вечера в ожидании, когда в его заботливо обустроенное гнездышко прилетит такая же одинокая, как и он, самка. Рассматриваемый нами москвич — однолюб, и, как правило, они с самкой создают крепкую дружную семью и живут вместе до глубокой старости, выращивая таких же красивых и...
— ...Шустрых, как их еще называют, малышей-москвичей, — продолжила за него Марго.
— Верно, — согласился Максим. — И для этой цели предусмотрительный и благоразумный самец-москвич подготовил отдельный уголок.
Он отворил прикрытую дверь и направил камеру на одиноко стоящий диван в совершенно пустой комнате.
— Максим, какой же ты молодец! У тебя очень красивая и просторная квартира, — Марго показала ему поднятый вверх большой палец, — и все сделано, на мой взгляд, идеально. Кстати, я видела, у тебя в спальне есть гардеробная комната. Покажешь ее? Или именно там обитает главный беспорядок этого дома?
— Там обитает не беспорядок, а порядок этого дома. На полках лежит чистое постельное белье и полотенца, а на плечиках аккуратно развешаны свежие рубашки. — Максим переводил камеру с одной полки на другую и ехидно комментировал. — Такого результата самец-москвич добивается упорным кропотливым трудом и врожденным чувством прекрасного.
— Ладно, самец-москвич, теперь я убедилась, что ты действительно обитаешь в своем гнездышке в одиночестве. Женских вещей нигде не наблюдается, — выдала заключение Марго, — фотографий тоже.
— Ну ты и Штирлиц! С тобой только в разведку ходить, — рассмеялся Максим, снова ставя ноутбук на стол. — Значит, тебе понравилось?
— Очень. Ты хорошо потрудился, — искренне ответила она. — И давно ты живешь в этих хоромах?
— Совсем недавно, еще и двух месяцев нет. Въехал перед самой поездкой в Питер. Ты не представляешь, Марго, что пришлось пережить за это время! Строительные рынки и магазины, снова строительные рынки и снова магазины. И так повторялось каждую неделю, каждый день, — поделился Максим и шутливо продолжил: — Не каждый самец-москвич доживает до середины ремонта.
— Зато теперь у тебя есть собственная квартира, — одобрительно сказала Марго. — Ты нарочно такую большую покупал?
— В принципе, да. Сейчас, конечно, мне столько комнат не нужно, но рано или поздно все может измениться — не буду же я все время жить один, — многозначительно закатывая глаза, заключил он.
— Ох и самец ты, москвич Шубин! — с притворным возмущением воскликнула Марго.
— Думаешь? Моя мама с тобой бы не согласилась, — парировал он и спросил: — А ты сейчас в своей комнате? Выглядит уютно.
— Да, это мой уголок, — подтвердила Марго и медленно провела камерой из стороны в сторону.
В центре стояла кровать с двумя тумбочками. На них, помимо светильников, оказалось множество всякой всячины: часы, фоторамки, шкатулки, какие-то безделушки. Слева от кровати высился огромный шкаф-купе. Оно и понятно — женщина! А вот справа, у стены, стояло высоченное, совершенно из другой эпохи, зеркало в тяжелой старинной раме, перед которым на полу валялась пара прелестных туфелек. Вещь эта настолько естественно сюда вписывалась, приковывая внимание, что не просто дополняла и украшала интерьер, а непроизвольно переносила во времена других столетий.
Между двух окон примостился туалетный столик, заставленный баночками, скляночками, пузырьками, флакончиками и прочими женскими штучками. На соседней стене, напротив кровати, висел телевизор, а справа находился книжный шкаф. Гнездышко Марго выглядело обжитым и уютным, и в нем чувствовалось присутствие женской руки, чего так не хватало квартире Максима. К тому же полки и стены комнаты украшали семейные фотографии, портреты, натюрморты и пейзажи акварелью, которые придавали комнате особую прелесть.