На работу идти не хотелось. Настроение было паршивым и к тому же ноги снова занесли меня к этой злополучной скамейке. Скамейка была занята бабушкой, кормившей голубей хлебом. Я признал в ней свою хозяйку квартиры.
- Здравствуйте, Вера Андреевна!
Бабка подслепо сощурилась на меня.
- А, это ты, Максим? Куда направляешься?
- Да на работу. Домой бегал.
- Понятно. Как у тебя дела?
- Все нормально. - Соврал я, но голос меня выдал. - На работу неохота идти.
- Ну, садись, голубей покормим. Смотри, какие ручные стали.
Она оторвала мне кусок булки, чтобы я тоже поучаствовал в кормежке птиц. Я тоже принялся кормить голубей. Сизокрылые птицы искоса поглядывали на меня, гулюкали и переминались с ноги на ногу. Я отрывал кусочки и бросал им. Птицы суетились, выдергивали кусочки друг у друга и подобрались вплотную к моим ногам.
- Раньше у нас парк красивее был. Прямо в центре было озерцо, в котором плавали утки. Зимой мальчишки в хоккей на нем играли.
- А куда делось озеро?
- Осушили. На нашу улицу отопление шло по трубам поверх земли раньше. Архитектор решил, что это портит красоту города и предложил уложить трубы под землю. А тут озерцо наше на пути. Они его, не долго думая, осушили и прорыли траншею через весь парк, аккурат под этой лавкой проходила. Почва здесь топкая, постоянно оползала. Намучились они с прокладкой труб. Кроме труб, они еще кабель атический протянули. Говорят для интернета.
- Оптический?
- Наверно, мне какая разница.
- Ой, ну ладно, пойду, Вера Андреевна. Приятно было вас повидать.
- Иди, Максим, заходи, если что нужно будет. Девушку себе еще не завел?
Меня передернуло.
- Нет, пока. Москвички гордые. Так просто не подъедешь.
- Ну, бывай. - Бросила она мне в спину.
И пока я шел по парку, я ясно чувствовал, как мне смотрят в спину. Но я знал, что обернувшись никого не увижу. Как я это понял. А просто. Вера Андреевна не отбрасывала тень. Я это заметил, когда поднялся со скамейки, чтобы уйти. Что со мной, почему я вижу, то чего на самом деле нет? Из-за этих размышлений я чуть не попал под машину. Екатерина заметила мой унылый вид и поинтересовалась, нет ли у меня проблем с законом.
- Максим, ты у нас на хорошем счету, но проблемы нам ник чему. Если что-то натворил, то расскажи, чтобы мы знали.
- Ничего я не натворил, Екатерина Андреевна. С полицией это никак не связано.
- Ну, хорошо, раз так, иди работай.
Я поплелся на свое рабочее место. Оставшийся день длился долго. Вадим подошел ко мне только когда мы спускались на улицу.
- Чего там у тебя?
- Знаешь, Вадим, забудь обо всем, что я тебе рассказывал об этой Марине, обо всех моих галлюцинациях. У меня все хорошо.
- Как скажешь. Я рад, что у тебя все хорошо.
- Давай. Какие планы на выходные?
- На природу хочу, на свежий воздух, шашлыки и лыжи.
- Отлично, мы тебя поддерживаем. - Вадим похлопал меня по плечу и дал дружеский подзатыльник.
Я пошел в сторону дома. Кажется, за все время, у меня в голове появилась кое-какая догадка. Не разуваясь, я включил ноутбук, снова появился новый ролик от Марины. Девушка сидела с испуганным лицом, и я только сейчас подметил, что на видео от нее не идет тень. От всего падает, а от нее, нет. Значит, послания от Марины предназначались мне и никому больше.
- Я боюсь, Максим, что ты сдашься. Я боюсь остаться там навечно. Мне страшно и одиноко. Помоги, пожалуйста. - Девушка смотрела на меня. Я поерзал перед экраном. Взгляд ее следил за мной.
- Марин, я понимаю, что сейчас ты общаешься со мной, и это никакая не запись. Скажи мне, где ты, и как мне тебе помочь? Как это вообще возможно?
- Я не могу говорить напрямую, я боюсь остаться здесь. Не останавливайся, Максим. Мне очень повезло, что ты такой смышленый попался. Я буду давать тебе зацепки, а ты, пожалуйста, пойми их правильно.
- Я постараюсь.
- Лучше всего это делать во сне. Не пугайся снов, это я их тебе даю.
- Это твоя реальность?
- Скорее, место между реальностями.
- Скажи мне, ты.... - Картинка замерла. Наш диалог закончился.
Ко сну я подошел ответственно. Не стал пить кофе, чтобы поскорее заснуть. Все равно, заснуть не получилось быстро. Я ворочался с боку на бок и не заметил, что за окном начало рассветать. Я резко открыл глаза. Свет давил на зрачки. Нашарил в тумбочке очки и надел их. Только после этого открыл глаза. Иная реальность снова встретила меня обшарпанной действительностью. Я не стал одеваться. Ведь это было не взаправду. Вышел на улицу и смело потопал в сторону парка. Тишь и ощущение мертвенности буквально вдыхались с воздухом. Я остановился возле скамейки и принялся ждать.
Через некоторое время из-под земли стал доноситься гул. Земля начала трескаться и дыбиться. Я ждал. Скамейку свалило назад. Земля уже не трескалась, а расходилась в стороны, образуя яму. Внизу появилась бетонная плита, еще чуть-чуть и стало понятно, что это канал, для укладки труб.
- Здесь! - Раздался знакомый голос из-за спины.
Я обернулся и увидел Марину.
- Привет! А я догадываюсь, что случилось.
- Молчи. - Предупредила она меня.
Где-то вдалеке громыхнуло.
- Инструмент вон там, в избушке смотрителя.
Я уже представил, что мне понадобится. Из всего многообразия я выбрал лом с остро заточенным концом. Марина следила за мной и по ее выражению, в котором до этого была лишь зыбкая надежда, а теперь проступала радость, я догадался, что действую правильно. Первый удар лома высек только искры, не повредив поверхность бетонной плиты. Если хочешь получить результат, то не стоит останавливаться. Я продолжал бить изо всех сил, не обращая внимания на появившуюся боль в пояснице и надувшиеся на ладонях пузыри. Они вскоре лопнули. Я снял майку и обмотал ею лом, чтобы руки не скользили по сукровице из мозолей. Дело пошло быстрее, когда плита достаточно истончилась. Куски отваливались крупнее, чем вначале. Показалось отверстие, которое мне удалось быстро раздать.
В темноте канала шли в ряд несколько труб. Они и были целью моей диверсии. Удар лома гулко разошелся по железу. С первого раза затупившимся острием трубу взять не удалось. Я перехватился иначе. Размахнулся, вложил в движение всю силу и резко опустил лом. В лицо ударила струя воды. Она подняла меня вверх и выбросила на кровать. Я соскочил на пол и забегал, не сразу сообразив, где нахожусь. Только через пару минут я успокоился и ощутил жуткую ломоту в пояснице. Я включил свет и увидел содранные мозоли на руках. Конечно, это был не сон. Я бы сильнее удивился, если бы на ладонях ничего не было. Значит, я все сделал правильно.
Утро было тяжелым. Спина болела. Я все делал, согнувшись в три погибели. Руками ничего нельзя было взять. Кое-как собравшись, я вышел на улицу. С неба валил крупный снег. Он вбирал в себя большую часть звуков города, позволяя чувствовать себя уединенно в таком суетном месте. За сотню метров до парка, послышался звук работы тракторного дизеля. А еще ближе, я увидел полицейскую мигалку. В парке собрался народ. Из их приглушенных переговоров я понял, что ночью прорвало трубы. А когда приехала бригада и начала разрывать грунт у самого канала нашли труп.
Я протолкнулся через толпу и увидел суетящегося судмедэксперта и фотографа, возле лежащих на брезентовом пологе останков человека. Мне не надо было объяснять, кто это. Эту олимпийку я уже видел много раз.
28