-Не хочу.
-Ну-у, - с хитрым прищуром посмотрела она на меня, - думаю скоро ты передумаешь, если конечно жизнь близкого человека для тебя что-то значит.
Мне стало жутко. На что намекает ведьма? Кому из близких нужна моя помощь? Неужели с мамой что-то?
Ведьма растворилась. Нарочно так делает, чтобы я поступила так как она хочет. Нет. Это всё её уловки. Не буду я искать её дневник.
Проснувшись, первым делом позвонила через телефонный автомат на улице родителям в деревню. У них был проведён в дом телефон, когда я ещё в школе училась.
С родными всё было в порядке, никто не болел. Я успокоилась и пошла домой. Всё-таки ведьма сумела внушить мне страх. Вроде бы всё у моих близких было хорошо, а на душе как-то неспокойно было.
Наверное, самовнушение и расшатанные нервы так действуют на меня.
Я постаралась отвлечься. Сегодня я не работаю, значит можно заняться стиркой, уборкой и приготовить чего-нибудь вкусненькое, чтобы порадовать себя любимую.
Несмотря на ночной визит ведьмы я выспалась, чего давно со мной не случалось. Было ощущение, что ведьма нарочно высасывала мои силы по ночам, чтобы я скорее сдалась, но сегодня почему-то этого не сделала. Может боится, что я помру раньше времени? Или приготовила мне какую-то пакость, для которой мне понадобятся силы?
Нет. Напрасно я думала, что, занимаясь делами я забуду дурное. Мысли кипели в моей голове опережая друг друга.
Когда комната моя блестела, а вещи развешаны сушиться в ванной, вспомнила, что ничего сегодня ещё не ела. Живот стонал от голода и громко и протяжно жаловался.
На кухне тётя Люба месила дрожжевое тесто на пироги. Больше никого на кухне не было.
-Здравствуйте тёть Люб.
-Здравствуй Мариночка. Никак вспомнила, что не железная и решила покушать? - улыбаясь говорит она, а сама смотрит, как если бы переживала за меня. Но чего ей переживать? Я ей никто, так соседка непутевая.
-Да. Вот думаю, суп что-ли сварить рыбный.
-Ой, а у меня борщ такой вкусный получился. Садись угощу, а то я наварила целую кастрюлю сдуру, а кормить то мне некого, сама знаешь, живу одна.
-А вы в холодильник уберете. Ничего у вас не пропадёт, - вежливо попыталась отказаться. Мне было неудобно, что она меня постоянно подкармливает.
-Брезгуешь? - сделала вид, что оскорбилась тётя Люба.
Вот всегда она так делает, знает, что после такого я обязательно соглашусь. Я вздохнула обречённо и села за стол. Нет, я не против борща. Тётя Люба очень вкусно готовит, просто я боюсь привыкнуть к хорошему. А она та редкая женщина, что любит кормить других. Она ведь этим борщом не только меня накормила, но и двух моих мелких соседок, что остались дома с бабушкой. А когда вечером за мной пришёл Ваня чтобы пригласить в кино, сунула нам вдогонку по горячем пирожку с картошкой.
Этим вечером мне было по-настоящему хорошо. Может от того, что я наконец-то выспалась, а может из-за хорошего фильма, а может и от поцелуя, что Ваня украл у меня провожая до дому. Я впервые улыбалась, как дурочка.
Даже тётя Люба, которая будто караулила меня и не ложилась спать, заметила это. Мне показалось или она действительно прослезилась, пожелав мне спокойной ночи? Да ну. С чего бы это?
А вот спать мне не хотелось, с утра выспалась. Вместо этого я достала из корзины под кроватью шерстяные клубки ниток, что напряла моя мама из овечьей шерсти и спицы. У Вани скоро день рождения, хочу связать ему тёплый свитер на зиму.
2.2
Ближе к полуночи я устала бороться с одолевающей меня зевотой и убрала в корзину своё начатое вязание.
Пока наша коммуналка спала, я спокойно приняла ванну. Надела чистую сорочку и отправилась на встречу к Морфею, не к ведьме!
Сон быстро сморил меня, стоило только сомкнуть веки.
Мне снился Ваня. Наверное, я сегодня слишком много о нём думала.
Мы гуляли с ним по-осеннему, золотистому парку. Он рассказывал о нашем совместном будущем, а я громко смеялась.
Проходя мимо нашей любимой скамейки (хотя на самом деле таковой не существовало), он остановился и повернулся ко мне. Солнечный луч красиво играл в его рыжих волосах, а я любовалась ими.
Ваня осторожно склонился ко мне, чтобы поцеловать, и я вдруг ужаснулась и попятилась назад, переведя на него удивлённый взгляд.
Его лицо больше не было свежим и красивым.
Естественный румянец исчез, а вместо него спешно проступала серость мёртвой кожи, которая тут же сохла. Я в ужасе закричала и проснулась.