Дома снова вкусно пахло тёти Любиной стряпней. Я вспомнила, что с утра так ничего и не ела.
Украдкой заглянула на кухню. А там тётя Люба, как будто только меня и ждала.
-Мариночка!? Что-то задержалась ты сегодня. А у меня уха как раз поспела и оладьи готовы. Вот и варенье малиновое пригодилось, которым ты меня угощала. Садись за стол поедим вместе.
Глава 3
Что сказать? Конечно же в деревню сломя голову я не рванула, трусливо надеясь, что Ване всё же станет легче. Я пыталась внушить себе, что его болезнь никак не связана с ведьмой и её желанием мной манипулировать. А ещё, я не знала, как быть с работой, ведь на отпуск я ещё не заработала.
Пока я мучалась и изводила себя, затыкала свою совесть, пролетела целая неделя.
Ваня за это время превратился в живой скелет. Его всё таки положили в больницу. Заново обследовали вдоль и поперёк, но ничего не находили, кроме стремительного физического истощения организма. Его желудок будто поедал сам себя.
Я решила ещё раз зайти к нему сегодня в обед, когда нет большой нагрузки в моём отделении.
Ваню положили в терапию. Уже трое суток он лежал практически постоянно под капельницей. Его головные боли усилились. Появились кишечные колики. Он больше не разговаривал, лежал сцепив зубы от боли, поджимая колени, потому что ни одно обезболивающее не помогало, а более сильные лекарства ему не давали, так как чёткий диагноз не могли установить.
Ходить он тоже не мог, не знаю то ли не хотел, то ли боль его была настолько сильна.
Я вошла в его палату. Помимо Вани в ней лежало ещё два человека, поэтому я предварительно постучала.
Ваня лежал около окна лицом к двери. Глаза были открыты, но в них было столько боли и надежды, что я еле сдерживала свои слезы.
Он радовался моему появлению. Никто не мог понять, почему моё появление помогало ему на время избавиться от боли, но это действительно было так. Я старалась приходить к нему ежедневно.
-Ванечка миленький. Сейчас подожди.
Я села на край его сетчатой кровати, слегка проваливаясь, и положила уже по привычке ладонь на его голову, слегка перебирая рыжие кольца потускневших волос.
Ваня открыл рот, как если бы собирался что-то сказать, но до меня не донеслось не звука. Лицо его слегка разгладились. Он улыбался мне. Через некоторое, когда он уснул, а засыпал он всегда, когда я приходила и ему становилось лучше, я вышла из его палаты возвращаясь в своё отделение.
У меня не было больше сил смотреть, как дорогой мне человек мучается или возможно умерает. От этой мысли я лишь укрепилась в своём решении.
Не без скандала, я взяла неделю за свой счёт.
Любовь Аркадиевна была недовольна, но пошла мне на уступки с условием, что через неделю я приступлю к своим обязанностям без опозданий. На этот счёт было совсем строго, за это меня могли и уволить. А если ещё и со статьёй, тогда на работу по своей специальности вообще никуда не устроиться.
***
В автобусе всё время трясло. Народу, как назло было полно. Мне стало невыносимо душно. Я расстегнула верхнюю пуговицу пальто и попыталась приоткрыть окно. У меня ничего не получилось, заело, наверное.
-Зачем открываешь? Ноябрь. Холодно. Сына мне засудить решила? - заворчала круглолицая женщина, сидящая напротив меня с мальчиком лет шести.
-Извините. Дышать что-то трудно стало.
-Ты это… Если плохо тебе, так давай крикну водителю, чтобы остановился, выйдешь подышишь.
Я посмотрела на людей в переполненном автобусе и покачала головой, представив всеобщее недовольство.
-Нет, спасибо. Не всё так плохо. К тому же, через пол часа должны уже приехать.
-А! Так ты из Малиново что-ли?
Я согласно кивнула головой, показывая, что не расположена к разговорам и на всякий случай отвернулась к окну рассматривая мелькающие сосны и голые кустарники, густо разросшиеся вдоль дорог.
-А у меня там сестра живёт. Может знаешь? Верка Никифорова?
-Да, знаю. Наша завклубом.
-Ага, - обрадовалась женщина и уже хотела ещё что-то добавить, но автобус подкинуло на очередном ухабе и её сын, слетев с сиденья упал прямо на мои колени и повис вытаращив испуганные глазенки, цепко хватаясь за полы моего пальто.
Я машинально схватила ребёнка и подтянула повыше.
Женщина заохала над ребёнком, умудряясь при этом благодарить меня и попутно ругать водителя, привлекая к себе внимание доброй половины автобуса.