– Мари, делай так как тебе видит твоё сердце. – всегда говорил отец.
И она всегда делала так, как считала за правильным. Вот и с Николя она поступила по ведению сердца. Резко и бесповоротно. Она рассталась с ним. Но сердце почему-то всё ещё вспоминает ту их прогулку по парку.
– Мари я так рада, что ты у меня есть.
– А как же я благодарна за то что ты есть у меня Натали.
Сёстры сидели в беседке. Фонтана слышно не было. Зима и холод царили на улице. Сёстры пили теплый чай укрывшись шерстяными одеялами.
– Я так скучаю по Лёше. – шептала всё на ухо сестре Натали.
– Я тоже по нём скучаю. Помнишь, как он посадил меня на лошадь и прокатил вдоль улицы, когда я сказала, что мне что-то скучно.
– Конечно помню – улыбаясь говорила Натали.
– А как я вот здесь, на этом же самом месте рисовала картину, но линия пошла криво и он нарисовал ещё несколько кривых неуместных линий сказав, что вот оно – настоящее искусство. Помнишь?
– Помню. Ты ещё тогда очень разозлилась на него и мы когда он уснул на диване в гостиной нарисовали ему усы, от которых он не мог избавиться три дня.
– Он конечно нас потом простил, но обижался он довольно долго. Пришлось делиться с ним конфетами.
Сёстры рассмеялась. Затем умолкли и взялись опять за чай.
– А как же Николай? Ты уже по нему не скучаешь?
– Я и не скучала. – сухо ответила Мари
– Как же...
– Я не думаю больше о Николя и тем более не скучаю по нему. Не хочу продолжать этот разговор.
В этот миг Мари была похожа больше на вредную девчонку, чем на леди, манерам которой она старалась придерживаться.
– Ладно, закончим. – кратко сказала Натали.
Чашки в какой-то момент опустели и сёстры, каждая думая о своём, разошлись тепло распрощавшись по разным комнатам. Мари взялась за новый роман. Натали некоторое время смотрела в окно, за тем уснула.
#40
Без пользы жить - безвременная смерть. /В.Гёте/
Изначально всё планировалось совсем иначе, но как известно время делает свои поправки в судьбе и поэтому, как бы не было это печально, но графиня Чернышова и граф Салтыков всё-таки расстались несмотря на такую большую любовь между ними. Что же произошло между столь сильной и глубокой парой? Графиня разочаровалась в графе после того, как он обменял чуть ли не все свои деньги на хорошенькую крепостную. Алекс сразу всё поняла и дала понять графу, что после столь унизительного поступка графа она никогда не даст ему своего прощения.
Слухи сразу же разлетелась по всей губернии. Алекс уехала в Париж, а граф остался в своём уже не таком богатом поместье вместе с Катериной Владиславовной — так называлась крепостную, которую он выкурил.
Денежные дела наладились и со временем все слухи утихли, как и любовь графа к Катерине, как он её называл, с которой он заключил брак уже через неделю после расставания с Алекс.
В январе 1953 года граф Салтыков покинул Киев не сообщая никому куда, и зачем он уехал. Выходя из слухов делались выводы, что вероятнее всего он уехал в Париж.
В это же время из поездки вернулся Николай, который решился наведаться к родителям.
Князь Орлов воспитывался и обеспечивался бабушкой, матушкой покойного отца на похороны которого он как раз таки приехал.
Николя был в ссоре с родителями. Он ушёл из дома когда ему только выполнилась пятнадцать. Причин этому уходу никто не знал даже Маргарет, которая особы и не пыталась задевать живую рану.
Тема родителей для Николя всегда была больной темой от которой он пытался как можно быстрее уйти.
Но как это всегда бывает смерть даже самого далёкого нам человека приводит к сожалению и скорби.
Николай приехал на похороны не потому что простил, а потому что он считал своим обязательством проститься и в последний раз увидеть человека благодаря которому он жив, но не более.
#41
По моему мнению, брак и его узы или величайшее добро, или величайшее зло; середины нет. /Вольтер/
С самого детства князь Орлов воспитывался, как истинный князь. У него была назначена своя свита прислуги. Всё для мальчика, который был первенцем в семье и единственным сыном графа и графини. Родители всегда находили оправдания своим, иногда через чур странным, поступкам. «Мальчик ведь голубых кровей» – говорили они и дальше продолжали стоять над ребёнком балуя его хотя что сладостями, ничего большего Николеньке, как они любили его называть, нельзя было.