– В основном, да.
– А у вас есть какие-то определенные планы?
– Вы задаете столько подготовительных вопросов, что я уже устала ждать финального. Говорите уже.
– На следующей неделе у меня тоже начнется отпуск. Я хотел бы пригласить вас в короткое путешествие. В Питер.
Мария удивленно взглянула на Виктора.
– Неожиданно. Для вас неожиданно. Мы знакомы всего сутки. Вы уверены?
– Для меня это также неожиданно, но я уверен.
Мария ощутила, что оказалась в замешательстве. «Да что ж это такое?»
– Я подумаю, – сказала она. – У меня не просто отпуск, я еще занята… ну ладно. Давайте, кстати, сменим наш официальный тон, ты не возражаешь, Виктор?
– Нисколько.
– Так что ты там говорил о видениях, которые прекратились сразу после того, как ты меня встретил? – вдруг спросила Мария.
– Это сны, – ответил Виктор. – В основном сны, а наяву необъяснимая тревога, тревога в предчувствии чего-то. И даже, такое ощущение, что и наяву меня порой выталкивало куда-то за пределы реальности.
– И что же ты видел?
– Это, как в фильмах ужасов, мистических. Готика. Какие-то замки, рыцари, костры, мечи. И все это покрыто какой-то страшной тайной. Шабаш ведьм.
Мария вздрогнула и изменилась в лице. Виктор не заметил.
– Именно это меня пугало более всего остального, я будто оказывался лицом к лицу с ведьмами.
– Интересно, и как они выглядели?
– Не могу описать. Осталось впечатление лишь от длинного черного плаща и большого капюшона, под которым было что-то, источавшее страх.
Мария пристально наблюдала за Виктором.
– И это прошло? – осторожно спросила она.
– Вчера, после встречи с тобой.
– Ну и замечательно, – констатировала Мария. – Мне кажется, уже поздно. Предлагаю завершить наше неожиданное свидание.
На выходе из ресторана, Виктор купил букет алых роз и вручил их Марии.
– Боже, какая красота!
– Я могу тебя увидеть завтра?
Мария улыбнулась, глядя на Виктора исподлобья.
– Запиши мой телефон.
Мария стояла на балконе своего номера с бокалом вина и смотрела в ночь.
– Длинный черный плащ и большой капюшон, под которым было что-то, источавшее страх, – шептала она. – Шабаш ведьм.
– 14 –
– Уже трех ведьм на неделе сожгли, – крестясь, говорила Анжела матери Генриха. – Разошлись как. Одну молодую совсем. Порча нам послана, никак Дьявол всех под себя подбирает.
– Прости, Господи, – мать Генриха перекрестилась. – Как же их нашли?
– Смуту несли, мол, враг подступает, бежать в другие земли пора, оставить герцога. Мол, прокляты все, и сам герцог. Тебя, Ванесса, поминали, мужа твоего, прибранного Сатаной. Прости меня, матушка, я доношу лишь.
– Уж не объявили ли мать мою ведьмой? – раздался голос Генриха, вошедшего в зал, где разговаривали старые подруги.
– Господь с тобой, Генрих!– Анжела перекрестилась.
– Только за то, что они говорили о врагах, их объявили ведьмами? – поинтересовался Генрих.
– Сынок, церковь все видит, не стали бы они жечь невинных, – сказала ему мать.
– Или это приказ герцога? – не отставал Генрих.
– Что ты, Генрих, поберегись слов таких! – воскликнула Анжела.
– Так мы землю не спасем, – задумчиво проговорил Генрих.
– Ты не веришь? – спросила Анжела.
– Я их не встречал. Ведьм.
– Куда собрался, сын? – спросила его мать.
– К графу Штольбергу, – ответил Генрих.
– Опять поздно вернешься?
– Наверняка.
– Опасно нынче на дорогах, – затараторила Анжела, – разбойников развелось. И откуда только они повылазили? Никак и их на нас Дьявол насылает. Как граф поживает? Давненько его не видно.
– Граф плох совсем, – печально ответил Генрих.
– Никак ты за ним ходишь? – улыбаясь, спросила Анжела.
– Анжела, ну что ты… – всеми силами пряча иронию, остановила ее Ванесса.
– До свидания матушка, да свидание, Анжела. – Генрих выбежал из зала.
– Знаю я, к какому графу он каждый день наведывается, – резко сменив тон, как только Генрих вышел, произнесла Анжела. – С Агнессой, племянницей его, целыми днями пропадает. Ох, подозрительная эта графиня. Никак из головы у меня не выходит.
– Что ты всё, подруга? – воскликнула Ванесса.
– Ох, ладно, не буду тебя мучить, но никак не возьму в толк, как она одна добралась. Невероятно, невероятно…
– Опять за свое…
Вот уже какой день подряд Генрих бредил молодой графиней и ни дня не проходило, чтобы они не встречались, да не уезжали из замка графа на прогулку, длившуюся до позднего вечера, а то и до ночи.
– Агнесса! – шептал Генрих.
– Да, любовь моя?
– Когда же мы, любимая, сможем, наконец…