– Я слышал о тебе. Ты живешь в лесах на земле Герцогства. Что привело тебя ко мне? Ты что-то вынюхиваешь, или хочешь меня извести? Зачем ты хотела встретиться со мной? Ты не боишься попасть на костер?
– Я пришла дать тебе совет, добрый граф.
– Совет? Интересно. Кто ж тебя надоумил?
– Было мне видение, и вот я здесь.
– Что за видение?
– Будто живу я в лесах графа Гумбольдта, хоть и остаюсь на своем старом месте. И тепло мне там и сладко. И сытно и все меня любят. И тебя, граф, все любят.
– Ты что такое говоришь, ведьма?
– Уж не разонравились ли тебе угодья герцогства, да замки его, да леса да поля его, живность разная, реки да озера. А какие там девки, граф! Разонравились, отвечай немедленно, пока пыл во мне, да слух остер к голосу земли да деревьев!
– Хорошие земли у вас, – вкрадчиво ответил граф.
– Да только нет там порядку, бегут все, недовольны. Скот не кормлен – мрет, дети недоношены – мрут, урожай падет, рыцари разбегаются, войска нет уж. Жить там простому люду страшно, знати страшно, всем страшно. Ослабли все, нечистая сила гонит их, мол, нечего более занимать чужую землю. Вон отсюда!
– Это почему ж она чужая, а?
– А земля, к кому приглянется, того и будет, а кто опостылеет ей, того она и гонит прочь, да не кормит того, не поит. – Зильда замолчала.
– Говори, ведьма, – приказал Бруно.
– Час твой настал, граф.
– О чем ты?
– Земля ждет тебя. Слаба к обороне, ой как слаба. А припугнешь, так совсем распугаешь люд, разбегутся все, войдешь да возьмешь, что тебе надобно, а я буду жить в своем лесу, да на твоей земле.
– Видение, говоришь, было?
– Все, как сказала, видела. Вот как тебя сейчас вижу, так все и было. Не кривись, граф, добрый граф, ведь давно ты собирался прибрать к рукам землю, и не впервой тебе это. А такой большой добычи у тебя еще, поди, и не было. А тут самое время, самое, что ни на есть, угодное матери земли время. Все об этом шепчут. Деревья, травы, ручьи, мха, всякая тварь лесная, тишина лесная и та из ночи шепчет. Не пришла бы я к тебе, владыка. Не стала бы жизнь свою разменивать. Верь мне.
Бруно допил свой кубок до дна, налил еще, залпом выпил и его.
– Что ж, старуха, коли не лжешь, озолочу тебя.
– Ох, добр ты, граф. Но немного времени у тебя, не много. Напугай, а после выжди и нападай всем войском.
– Да мне только тебя, ведьма, в моем совете военном-то и не хватало.
Заскрипела Зильда сырым смехом.
– Напугать, говоришь?
– Первое препятствие для тебя будет земля барона Траубе, покойного Траубе. Ты дойди до замка-то, набедокурь по пути, да вертайся назад. Тут-то все и начнут разбегаться. И на помощь никто не придет им, верь мне.
– Да, сказывали мне, что худо у них там, да ведьм жгут по ночам. Знаю я все.
– Взгляни мне в глаза, граф, хочу еще злость твою увидеть.
Бруно поднял голову. Ведьма впилась своими маленькими глазками в горящие очи графа, отчего тот задрожал всем телом.
– Ох, силен рыцарь, вся земля твоей будет!
– Довольно, старая! – тряхнув головой, воскликнул Бруно.
– Три дня у тебя. Собирай совет, да действуй. Три дня у тебя.
– Ступай ведьма, да лес береги.
– Удачной охоты, граф.
Огонь в факелах задрожал, разбрызгивая тени чудовищ по стенам. Ведьма покинула глухой погреб, а граф Гумбольдт снова занял место в круге.
– 18 –
– Как ты себя чувствуешь? – спрашивала Мария, позвонив Виктору утром по телефону. Это был первый звонок Марии за неделю с момента их знакомства.
– Жив и здоров, собираюсь на работу. Ты даже не представляешь, как я рад тебя слышать! Я… жду нашей встречи со вчерашнего странного вечера, – бодро ответил Виктор. – Ты сама в порядке? Что это было?..
– Со мной все хорошо. Обо мне не беспокойся. Ты будь осторожней.
– Ты о чем, Мария?
– Я не могу тебе всего рассказать. Может, позже…
– Но я должен…
– Витенька! – Виктор обомлел, услышав такое обращение от Марии. – Не сейчас. У меня мало времени. Я покину тебя до воскресения. Мне нужно срочно улетать.
– Улетать? – удивился Виктор. – Ты же в отпуске!
– Такой у меня отпуск, – смеясь, заметила Мария.
– Когда ты улетаешь?
– Днем.
– Я тебя провожу.
– Нет, Витя, не надо. Извини, у меня мало времени. В воскресенье я тебе позвоню, как вернусь. Договорились?
– Маша!
– Мне пора. До встречи! – Мария отключила телефон.
Виктор с трудом дождался окончания рабочего дня, после чего, выйдя из здания суда, позвонил агенту Дюбуа.
– Я не сомневался в том, что вы захотите поговорить, – первое, что сказал Лоран, когда они встретились на Страстном бульваре, куда позвал его Виктор. – А что это вы такое место выбрали? В следующий раз, я полагаю, вы назначите мне свидание на Красной площади. Ну, рассказывайте.