Вызвал служанок, приказал подготовить ванну, сам отнёс туда Мари, поморщился, глядя на уродливые синие и желто-зелёные отметены, по всему телу. Какая же она нежная, но столько страсти, прикрыл глаза, вспоминая её прикосновения, стоны, крик. Моя, теперь только моя. Изменения в её организме, будут происходить около года. Потом полностью перестроившись, она будет способна выносить потомство. Конечно, в полной мере, Мари не станет оборотнем, но долгие годы жизни и быстрая регенерация ей обеспечены. Странно только почему так всё быстро пошло, неужели причиной тому стала моя несдержанность.
Ночью не смог заснуть, хотелось чувствовать её запах, касаться. Отправился в покои избранной, в кресле, возле кровати спала Каси, горничная, приставленная к Мари. Тронул за плечо, отметил, что запах служанки перестал раздражать. Девушка вздрогнула и подскочила, увидев хозяина. Жестом отпустил, сам лёг рядом с любимой и смотрел на её лицо, вдыхал запах, незаметно уснул.
К завтраку вышел Назук, сложив на груди руки, некоторое время наблюдал за мной. Я же не отрылся от вкуснейших оладий, политых сиропом из ежевики.
- И всё - таки, я прав, тебе нужна была женщина!
- Заметь, единственная женщина!- я с удовольствием отхлебнул лаш.
- Ты утомил её ночью, по - этому она не вышла к завтраку?
- Не совсем так,- я вспомнил усыпанное синяками тело любимой, стало грустно,- она пока лишь человек, а я не сдержался.
- Она сильно пострадала?- друг тоже перестал улыбаться.
- Ракел усыпил её на десять дней.
- Ого.
Я не ответил, завтрак уже не радовал.
- Но ведь всё будет нормально,- попытался подбодрить друг,- у тебя есть десять дней, надо устроить всё, что бы порадовать её. Да и дела клана… Хорошо, что ты вернулся так быстро… - он как то виновато посмотрел на меня.
- Что случилось, за тот день, что меня не было?
Мария.
Сквозь закрытые веки беспощадно пробивалось солнце. Выспалась, но вставать категорически не хотелось, хотелось, что бы волшебный сон продолжался. Снова хотелось увидеть прекрасного мужчину ласкающего моё тело. Возможно, если удастся снова заснуть, будет продолжение. Знаю, что так не бывает, но ведь надежда умирает последней. Жалобно зову, в надежде, что муж услышит:
- Сём, закрой шторы, сегодня суббота, хочу поваляться до обеда. Вчера на работе устала как собака, четверых приняла, жуткие переломы, когда эти придурки перестанут носиться на своих крутых тачках, и ладно бы сами, но ребёнок…
- И что с ним?
- На операцию увезли, даже не знаю, выжил ли,- отвечаю со вздохом и вдруг понимаю, что голос, который слышу, не может принадлежать мужу. Этот низкий, с рокочущими нотками, приятный. Распахиваю глаза,- сон продолжается,- шепчу, с изумлением разглядывая,… конечно же, я помню, как его зовут, Цемиас. Это его имя я шептала, бесстыдно прижимаясь к широкой груди, и умоляла не отпускать.
- Вот почему от тебя был такой запах, ты целитель?- он кладёт голову на подушку, рядом со мной, не отводя взгляда, тёплого, счастливого.
- Запах? – ну да, он говорил, что-то о запахе.
- От тебя пахло чужой кровью и алхимией,- его рука ласково касается моего лба, отводя прядку волос, а я замечаю, что неосознанно тянусь за ней.
- Я медсестра,- шепчу, почему-то внезапно охрипшим голосом,- Цемиас, ты… это не может быть наяву, так не бывает…
Воспоминания накатывают волной, его глаза, руки, губы, сильное тело,… Почему то глаза начинает щипать, я сойду с ума, если сейчас проснусь. Взгляд мужчины становится тревожным:
- У тебя, что- то болит?- и голос звучит с беспокойством.
- Жаль, что когда придётся проснуться, тебя уже не будет,- тихонько всхлипываю.
- С чего ты взяла, что я куда- то денусь?- голос становиться насмешливым, в глазах пляшут весёлые искорки.
- Ты мой сон,- отвечаю со вздохом.
- Что - ж возможно это убедит тебя в обратном,- он наклоняется и касается моих губ своими, нежно, невесомо, как будто просит позволения продолжить. Чуть приоткрываю рот, позволяя ему проникнуть дальше. Губы становятся жеще, а поцелуй настойчивей. Мужская рука ложится на затылок, зарывшись в волосы. Я помню эти губы, его дыхание. Хочу то - же обнять его, но руки как будто налиты свинцом, слушаются так плохо. Замечая мои потуги, он отстраняется, снова с тревогой смотрит на меня. Моя рука, уже было потянувшиеся к нему, бессильно падает.
- Это ничего,- Цемиас берёт её и начинает массировать,- сейчас разгоним кровь, и силы вернутся.