За «независимость» литературы от политики яростно боролся Амброз Бирс. С присущей ему резкостью и безапелляционностью он утверждал: «Политическое и экономическое положение, страны столь же способно влиять на литературу, как и на направление наших рек или на преобладающий у нас цвет волос». Всякое проявление общественно-политических взглядов писателя Бирс считал явлением, чужеродным литературе. Поэтому для него даже Лев Толстой был «не художник», а Роберт Берне, выражавший свои симпатии к французской революции, — «болтун».
Трудно назвать какое-либо произведение Бирса, где были бы изложены его положительные идеи; в его творчестве господствуют бесплодный скепсис и отрицание. В своем основном произведении «Словарь циника», который составлялся им свыше двадцати лет, начиная с 1881 года, он заявляет о своем «неприятии» буржуазного образа жизни, дает меткие определения. По Бирсу, «богатство — безнаказанность»; «труд — один из процессов, с помощью которых А добывает собственность для В»; «Уолл-стрит — символ греховности в пример и назидание любому дьяволу… не что иное, как разбойничий вертеп»; «воздух — хлеб для бедных»; издатель — «человек, который пьет шампанское из черепов писателей», и т. д. Питая безграничную ненависть к «миру дураков и негодяев» (так Бирс определил окружающую его действительность в очерке «Воспитание писателя»), он искажал реальный мир, когда переносил его в свои рассказы и очерки. В книгах «Середина жизни» (1891), «Может ли быть такое?» (1894) жизнь представлена как бессмысленная цепь страшных случайностей и нагромождение уродств. Амброз Бирс одним из первых американских писателей ввел в литературу и журналистику США темы об изощренных и бессмысленных убийствах и насилиях.
До 1895 года Амброз Бирс был журналистом и редактором газеты в Сан-Франциско. Свой отъезд на Восток он объяснял тем, что убийства на Дальнем Западе «потеряли качество», что за последние годы лишь несколько насильственных смертей были «замечательны». Если бы «высокое качество убийств» было прежним, то он не покинул бы Сан-Франциско.
Эстетская красивость, сексуальная и адюльтерная тематика, убийства и патологические извращения начинают определять содержание буржуазной американской литературы.
Наряду с этим в литературе американского декаданса явственно проступает еще одно качество — в художественном произведении тускнеют характеры, исчезают и сами люди или становятся масками. Таков роман Генри Джеймса «Добыча Пойнтона», где герои предстают не живыми людьми, а в качестве абстрактных, условных значков для выражения необходимых автору понятии. Джеймс, проживший двадцать лет в Англии, заявлял, что он «ничего не знает об этой стране». Оторванность писателя от реальной жизни, социальное одиночество (он сам себя называл «человеком без родины») сказывалось в том, что его романы становились все абстрактнее, превращались в огромный авторский монолог. О Генри Джеймсе много спорили в Америке, но читали мало.