ПРОЛОГ. Злополучный поход
Встретить даму в походе - к несчастью
Совершив стремительный, изматывающий бросок, полк за три дня достиг южной границы королевства.
Всю дорогу воинов преследовали дурные знамения. То сразу с дюжину зайцев перебегут дорогу, то навстречу сплошь попадаются бабы с пустыми ведрами, то повстречается карета с изящной дамой, которая, высунувшись из окна экипажа, с зорким любопытством наблюдала за проносящимся мимо воинством.
А ведь известно, что встретить женщину в походе – скверная примета! К тому же пришлось задержаться, предупредить даму, что небезопасно находиться вблизи границы в нынешние неспокойные времена, предложить выделить ей конвой для сопровождения в город. Однако дама лишь презрительно скривила губу, заявив, что обойдется без провожатых: мол, уж как-нибудь позаботится о себе сама. Ну что ж, дама с возу – кобыле легче. Полк с облегчением поскакал дальше.
Но на этом дурные предзнаменования не закончились. Всю последующую ночь полыхали зловещие зарницы. А наутро солнечный диск погас, будто неведомый небесный дракон выгрыз из солнца душу, и все вокруг померкло. В бору завыли волки, лошади с неистовым ржанием вставали на дыбы, сбрасывая седоков. Полк пришел в замешательство, ряды его расстроились, и предводителю полка, конунгу Магнусу пришлось приложить немало усилий, чтобы восстановить дисциплину.
Магнус был братом короля, потомком викингов, светловолосым красавцем богатырского телосложения. Он носил странный для королевства древний скандинавский титул конунга и был по-солдатски суров, вспыльчив и грубоват, что, впрочем, не мешало ему слыть любимцем женщин и кумиром воинов. Его авторитет в войске был непререкаем.
Срочно созвали военный совет. Воеводы требовали не гневить богов, развернуть коней и возвращаться назад. Находившийся при войске королевский посланник, тайный министр Нукер, отмалчивался. Конунг Магнус в душе склонялся к мнению воевод, но бросив недобрый взгляд на посланника, решительно настоял на продолжении несчастливого похода. Нельзя было нарушать королевский приказ. Да еще и в присутствии посланника, который все переврет и внушит королю, что воеводы струсили и замыслили измену.
Угрюмые и злые, воины всю следующую ночь нещадно гнали взмыленных лошадей и наутро, на несколько часов раньше намеченного срока, вышли к высокому холму – обусловленному пункту назначения – и скрытно расположились у подножия холма, вне видимости неприятеля. За холмом начиналось Дикое поле, ничейная земля, территория стоянок кочевников-ротонов: непонятного, дикого и свирепого народа.
Ротоны появились у границ королевства всего пару лет назад, наголову разбив, а затем полностью вытеснив прежних обитателей степей, предсказуемых и замиренных кочевников-танаков, и с тех пор над королевством нависла непрекращающаяся угроза набегов и грабежей.
Набеги ротонов были так же непредсказуемы, дики и жестоки, как и сам их народ. Кочевники наваливались всей ордой, угоняли жителей в рабство, грабили все, что попадалось под руку – а что невозможно было угнать или забрать с собой, убивали, крушили и сжигали. В отличие от прежних кочевых племен, ротоны на переговоры не шли, послов убивали на месте и от выкупа пленников отказывались. Найти общий язык со свирепыми кочевниками не представлялось возможным ни в прямом, ни в переносном смысле: в королевстве не понимали говора ротонов, а те в свою очередь не ведали иного наречия, кроме языка войны.
Самое ужасное в отношениях с ротонами была их полная непредсказуемость. Они не предъявляли требований, не выдвигали условий, не объявляли войны. Подобно рою ос, внезапно и спонтанно, они могли сбиться в орду в любом месте на границе и обрушить на королевство молниеносный свирепый набег. Разведка и дозоры раз за разом оказывались бессильны перед стремительностью кочевых нападений. Многие в королевстве утверждали, что у ротонов под одеждой скрываются крылья, которые позволяют им, подобно саранче, мгновенно менять место скопления и наносить удар там, где их меньше всего ждали. Другие клялись, что дело не обходится без колдовства и магии: справиться с кочевниками, уверяли они, мог только провидящий волю богов ведун-жрец, Великий Волхв.
Однако, несмотря ни на что, король продолжал упрямо уповать на донесения разведки и дозоров.
И расчеты короля, похоже, оправдались. По сообщениям лазутчиков, ротоны уже несколько дней рыскали близ южных границ, жгли ритуальные костры, принося человеческие жертвы своим жестоким богам войны, и сбивались в орду, готовые в любой момент совершить набег. Заранее обнаружить их скопление было большой военной удачей. Никогда прежде не удавалось застать кочевников врасплох; никогда прежде не получалось предугадать направление их удара. И вот теперь явилась наконец надежда перехватить ротонов на марше, как стервятников на взлете, и нанести им поражение, от которого они долго не оправятся.