Разбор полетов с лестницы
Да, в тот день для агента все шло наперекосяк. Во дворце к нему не проявили даже элементарной, полагавшейся по этикету вежливости: не предложили отвезти в карете до постоялого двора. Знать бы, где упадешь, так соломку бы подстелил: нанял бы мальчишку с лошадью на поводу, чтобы тот ждал его у ворот дворца. И выглядело бы солидно, и стоило бы недорого. А теперь изволь топать до постоялого двора пешком! Агент чертыхнулся, проклиная судьбу, но тут на дороге показалась подвода с сеном, влекомая невзрачной кобылой, которую понукал глупый на вид мужичонка.
Швейцерзанг приосанился, поправил шляпу и вышел не середину дороги, наперерез подводе.
– Тпр-р-у! – закричал возница, но кляча и без того уже остановилась, с испугом взирая на странную фигуру в шляпе с воланами.
Швейцерзанг вытащил из кармана и повертел перед возницей серебряную монету.
– А не хочешь ли, милейший, заработать немного денег? – спросил он.
Возница потянулся было рассмотреть монету, но Швейцерзанг спрятал руку за спину.
– Вижу, что хочешь, милейший! Алчность – великая сила! – философски заметил он, усаживаясь на подводу. – Постоялый двор в центре города, «Три каштана» знаешь? Ну тогда чего мы стоим, поехали! За мной не пропадет.
Возница почесал затылок, махнул рукой, чмокнул губами и замахнулся кнутом на клячу.
– Вообще-то не по пути нам, барин, – сказал он, – но так и быть сделаем ради вас крючок, уважим. Только уж окажите одолжение: заплатите, не обманите!
– Давай, давай, езжай! Да стегани ты свою клячу посильней, а то она у тебя как мертвая плетется! – прикрикнул на него агент. Он разлегся на подводе, глядел в небо, и, покусывая соломинку, обдумывал свое положение.
А положение его было, скажем прямо, не ахти. Он совершил грубую ошибку – и это нужно было честно и откровенно признать. Он взял с королем неверный тон. Нужно было вести себя более подобострастно, побольше поддакивать. А он третировал короля, как франт провинциала. Пытался пустить пыль в глаза, упирал на рекомендации европейских монархов. Обычно это срабатывало. Как правило, рекомендательные письма от Фрейбурского императора производили на собеседника сногсшибательное, порализующее впечатление.
Взять хотя бы здешнего жреца – как он у них тут называется – Верховный волхв? Агент был у волхва накануне, и тот сразу же заглотил наживку. Исполнился почтения. Стал поддакивать. Раскрыл все нужные Швейцерзангу сведения: и о брате короля Магнусе, и о королеве, и о многом другом. Найти со жрецом общий язык оказалось легче простого. Быстро согласовали агентские услуги. Оплата, правда, могла бы быть и побольше – старик божился, что денег у него мало. Но, во-первых, с паршивой овцы хоть шерсти клок. А, во-вторых, Швейцерзанг заставил волхва подписать хитрое обязательство: если по результатам агентских услуг власть перейдет в жреческие руки, то агенту будет выплачено вознаграждение в десятикратном размере.
Однако в долг, за одни лишь обещания, работают только глупцы. В ходе разговора с волхвом выяснилось, что заговор против короля провернуть будет не так-то просто, ибо короля охраняет рота в несколько сот немецких наемников.
Чутье агента немедленно сделало стойку. Ландскнехты. Лучшие в Европе вояки. И главное – весьма недешевые! Тот, кто мог позволить себе содержать наемников, должен был обладать немалой казной. Вот где были реальные деньги! Вот кому нужно было предлагать агентские услуги!
И Швейцерзанг принялся осторожно выведывать у волхва сведения о короле. С жреческих слов выходило, что король – безвольная тряпка и подкаблучник. Никто его и в грош не ставит. Либерал, миндальничает с врагами, боится крови. И если бы не хитрая лиса, тайный министр Нукер, то короля давно бы повесили на ясене в дворцовом парке. Причем ладно бы во всем был тряпкой, а то в вопросе с кочевниками вдруг уперся, как баран. Хотя чего упрямиться, когда раз за разом не может угадать, откуда будет кочевой набег?
Швейцерзанг тогда наивно понадеялся, что с королем договориться будет несложно. Надо подавить его авторитетом Фрейбургского императора, поразить осведомленностью. Ах, он полностью зависит от своего тайного министра? Что ж, значит, нужно предварительно посетить этого министра и постараться произвести должное впечатление. Если бы дело выгорело и Швейцерзангу удалось поступить агентом на службу к королю, то это сулило бы большие перспективы. Открывалась бы заманчивая возможность стать двойным агентом. А это значило бы втереться в доверие одновременно и к королю, и к жрецу. Потихоньку, особо себя не утруждая, выполнять поручения обоих. Получать сведения от одного и козырять ими перед другим. А дальше – разлюли малина: не зевай сливки снимай! При известной ловкости можно было бы доить обе коровы одновременно. Опыт такой у Швейцерзанга имелся.
Но в результате вышло полное фиаско. В чем тут было дело? Сам он сплоховал, или король оказался не такой тряпкой, как о нем думали? Этот вопрос требовал дополнительного размышления, но Швейцерзанг предпочитал не копаться в причинах неудач. Что было, то было! Не удалось стать двойным агентом – не беда. Оставался ведь агентский договор с волхвом – а значит, хоть какие-то деньги он все равно будут. Да и в бодании с королем не все было потеряно. Как говаривали древние: «Проиграв битву, не спеши впадать в отчаяние, а лучше подумай, как выиграть следующее сражение». И у Швейцерзанга уже зародился план, как кружным путем получить доступ во дворец…
Между тем телега подъехала к постоялому двору. Швейцерзанг проворно соскочил на землю, смахнул с кафтана налипшие соломенки и вытащил из кармана фальшивую медную монету.
– Не о том договаривались, барин… – обиженным басом начал было возница.
– Да тут и ехать-то было рядом! – возмущенно вскричал агент. – И не стыдно за такой пустяк серебряную деньгу просить? Совесть у тебя есть? По шее бы тебе надавать, а не деньги платить!
И он кинул медяшку на подводу в солому. Пока возница, кряхтя, отыскивал монету, словно иголку в сене, Швейцензанг успел скрыться в дверях постоялого двора.
Ну хоть одного олуха удалось провести! А значит день для агента прошел не зря!