Удивительное открытие привратника
После ухода агента Великий волхв некоторое время сидел молча и тер виски. Аудиенция утомила его. Он хлопнул в ладоши и велел отнести сильно оскудевший поднос с деньгами обратно казначею. Затем переоделся в простую жреческую одежду и отправился к себе келью. Перед ночным жертвоприношением оставалось еще немного времени, и жрец по давно заведенной привычке принялся обдумывать ход состоявшегося разговора – подводить баланс, как сказал бы казначей.
Ну что ж, следовало признать, что баланс был положительным. Агент отмел замысел взбунтовать толпу и направить ее на дворец. Жрец и сам в такую затею не особенно верил, – и вот теперь сомнения подтвердил и сторонний человек. К тому же агент предлагал собственный план, и это тоже было неплохо. Теперь можно было переложить неприятные и, чего греха таить, довольно постыдные интриги на плечи ловкого, услужливого прощелыги. И это тоже было хорошо.
Из глубины сознания выплыл вопрос, который, словно заноза, беспокоил жреца во все время разговора: откуда агент пронюхал о ротоне. Ведь о том что король отпустил кочевника в город, знали всего пара-тройка людей. Видно, этот Швейцерзанг действительно ловкая шельма: не зря жрец вызвал его из Европы и платил чистой монетой. Интересно было бы выведать, с какой целью король выпустил ротона. Может быть, стоило не пожалеть лишнего кошелька с деньгами и спросить об этом Швейцерзанга? Нет, скорее всего это было бы лишним. Жрец не хотел отвлекать агента от более насущных планов. Укрощение строптивого короля – вот что сейчас было важно….
В келью постучали, и вошел брат-привратник, который ведал горемыками, нашедшими убежище в храме.
– Что тебе, брат мой, – недовольно спросил великий волхв, не любивший, когда его отвлекают от уединенных размышлений.
Привратник нерешительно топтался у порога, набираясь храбрости, чтобы заговорить.
– В храме жив-вет рот-тон, – наконец, заикаясь от волнения, выпалил он.
Жрец внимательно оглядел сгорбленную фигуру привратника, его испуганное лицо, и решил, что тот не заслуживает доверия. В царившей в городе обстановке страха, людям повсюду мерещились враги.
– С чего ты взял, что он ротон? – спросил волхв. – У него это на лбу написано?
– Н-не на лбу, а на с-спине, – все еще заикаясь, отозвался привратник. – На нем видели надпись. Несмываемой краской. О том что он ротон.
Жрец усмехнулся.
– Наверное, кто-то подшутил над бедолагой, – предположил он. – Что еще было написано, брат мой?
– А еще было написано: не выпускать из города три дня, ваше Святейшество!
Великий волхв едва не присвистнул. Похоже, это был именно тот ротон, о котором говорил агент. Волхв снова пожалел, что не расспросил этого пройдоху Швейцерзанга более подробно. Впрочем, всему свое время.
– Как ротон к нам попал, брат мой?
– Притворился странником убогим, глухонемым. Разве можно было отказать, ваше Святейшество?
– Где он сейчас?
– Спит в общей келье для странников. Прикажете разбудить и доставить к вам, ваше Святейшество?
Великий волхв задумался. Скоро должны были бить к ночному жертвоприношению. Не время сейчас для суеты. Ротон подождет, утро вечера мудренее. К тому же с утра пораньше будет возможность посоветоваться о дальнейших шагах кое с кем из тайных союзников.
– Ротон знает, что его опознали, брат мой?
-Нет, ваше Святейшество. Надпись на нем увидели, когда он спал.
– В таком случае не нужно никого будить, брат мой, – решил жрец. – Мы не можем нарушать законы храмового гостеприимства. Дождемся утра: утро вечера мудренее. А пока присмотри-ка за нашим гостем-ротоном и не выпускай из храма. Дабы он ненароком не натворил бед.