— Я не могу спать в комнате, где ползают ящерицы.
— Они безвредные и вдобавок едят пауков.
— Это утешает.
— Не будь занудой. Я хочу погулять по городу. Пойдешь со мной?
— Нет. Спать хочется. Когда ты вернешься?
— Не знаю. Джим пригласил нас всех пообедать в пять.
Кристин посмотрела на часы. Было почти два.
— Где мы встречаемся?
— В ресторане на площади. Вот адрес. — Она написала название ресторана и адрес на обратной стороне авиабилета. — Ближе к назначенному сроку наверняка кто-то из нашей группы будет стоять внизу. Можешь поехать с ними.
— Хорошо, — ответила Кристин и улеглась на кровать.
Джессика остановилась в дверях:
— Может, наденешь ошейник на шею? В качестве защиты от геккона?
— Проваливай!
Джессика усмехнулась:
— Ну, до встречи.
Дверь закрылась. Кристин свернулась калачиком и уснула.
Проснувшись, она сразу же посмотрела туда, где раньше сидела ящерица. Та осталась на месте, и это успокоило Кристин: во-первых, потому, что она знала, где ящерица, а во-вторых, столь медлительное существо не могло представлять реальной угрозы.
Она посмотрела на часы. Десять минут шестого. Наскоро причесавшись, она схватила сумку и бросилась вниз. В вестибюле было пусто, и она направилась к стойке администратора.
— Простите…
— Да, сеньорита?
— Этот ресторан далеко отсюда? — Она протянула билет.
— Если идти пешком, то далеко, а на такси близко.
— Сколько это будет стоить?
— Всего два соля. У вас есть перуанские деньги?
Она вынула пригоршню мелочи.
— Вот один соль, — сказал администратор, вытаскивая серебряную монетку. — А всего нужно два. И еще возьмите вот это. — Он протянул ей карточку гостиницы. — На случай, если потеряетесь.
— Спасибо, — поблагодарила она, засовывая карточку в карман. — Где можно найти такси?
— На дороге, сеньорита.
Сначала она подумала, что администратор над ней подшучивает, но он казался искренним, и она, поблагодарив его, вышла из гостиницы.
На улице было шумно. На Кристин тут же набросились уличные торговцы, предлагавшие свои изделия: маленьких игрушечных лам, шерстяные свитера и шапки, серебряные украшения с бирюзой. Когда она остановилась, чтобы получше рассмотреть товар, кто-то ее толкнул. Повернувшись, она увидела маленького мальчика со спутанными волосами, вынимавшего кошелек из ее сумки.
— Эй…
Мальчик отскочил. Но в это время из толпы выступил мужчина, схватил его за плечи и что-то сказал ему по-испански. Мальчик нехотя выпустил из рук добычу.
— Gracias, — сказал мужчина, взял кошелек и протянул ей. — Muy bien. Ahora vete (Вот и хорошо. А теперь ступай), — сказал мужчина мальчику, поставил его на тротуар, и мальчик мгновенно исчез, словно отпущенная на свободу птичка.
Кристин изумленно смотрела на незнакомца. Из-под вытертой кожаной шляпы почти до плеч ниспадали темно-каштановые волосы. На шее висел кожаный ремешок, уходивший под вырез рубахи. Загорелое лицо, голубые пронзительные глаза. Американец или европеец, а может, и австралиец, решила она, но здесь он не выглядел чужим. Глядя на него, Кристин внезапно смутилась.
— Вы говорите по-английски? — спросила она.
— Si, señorita. — Он улыбнулся, и его суровое лицо смягчилось. — Все в порядке? — спросил он. Выговор был американский.
— Да. Спасибо.
— Не за что.
В этом человеке чувствовалась сила, которая заинтриговала Кристин.
— Почему вы отпустили его?
— Правительство проводит строгую политику «поймай-и-отпусти» по отношению к уличным детям, — сказал он.
Поняв, что он шутит, она улыбнулась.
— Чем могу быть полезен?
— Я как раз хотела поймать такси.
— Позвольте сделать это мне.
Встав на обочину, он поднял руку. Перед ними остановилась маленькая машина.
— Спасибо вам, — сказала Кристин и подошла к машине.
— ¿A dónde va? — спросил водитель.
— Куда вы едете? — перевел американец.
Она протянула билет с адресом.
Он прочел адрес и по-испански сказал водителю, куда ехать. А потом повернулся к Кристин:
— Должно быть, вы из группы Джима Хаммера.
— Вы знаете Джима?
— Очень хорошо. Он любит этот ресторан. Попробуйте куй.
— Куй?
— Это местный деликатес.
— Спасибо, попробую.
Он придержал перед ней дверцу автомобиля: