На следующий день после встречи с Мари я вернулась и внесла залог за платье, фату и туфли на каблуках, на покупку которых меня раскрутила продавщица. Я потребовала от энергичной девушки, которая мне помогала, конфиденциальности, сказав ей, что приглашаю родственников на вечеринку, но собираюсь удивить их сообщением о тайной свадьбе.
Если бы она только знала…
Оказалось, это была частичная правда. Вместо того, чтобы пригласить семью на нашу тайную свадьбу, я пригласила жениха. Он стоял в другом конце комнаты от меня. Смотрел. Я не сомневалась, что он будет в костюме — он всегда надевал его, когда «работал», — такой джентльмен-гангстер, — и он меня не разочаровал.
Одна вещь оставалась неизменной в Келли с первого дня нашей встречи: он был столь же красив, сколь и безжалостен. Я знала, что он никогда не изменится.
Наконец, после того, как я поняла, что он не собирается отвечать, пока я не продолжу, я прочистила горло.
— Ты женишься на мне здесь и сейчас. — Я подняла палец. — Я спасаю своих родителей от этой фиктивной свадьбы. Я их единственная живая дочь, поэтому для меня важно, чтобы то, что они видят, было правдой. Я скажу им, что мы так безумно любим друг друга, что я не смогла бы ждать еще один день. — Я закатила глаза. — И Мари. Я пока не хочу ей говорить. Я хочу, чтобы она пока была в стороне от всего этого.
Келли ничего не сказал, просто стоял там, все еще глядя на меня. Это заставляло меня чувствовать себя неуютно. Я приложила прохладную ладонь к шее, чтобы немного снять внутренний жар. Прошла минута или две, прежде чем он двинулся ко мне. Я хотела отступить назад, потому что он, казалось, всегда ограничивал мое личное пространство, но я ударилась о край стола. Несмотря на то, что я требовала, чтобы Кэш давал мне личное пространство, он продолжал загонять меня в угол.
— Ты ни от чего не спасаешь своих родителей, дорогая, — заявил он холодным и уверенным голосом. — Мы оба это знаем. И мы оба знаем, что лгать в церкви неразумно. — Кэш поднял взгляд на секунду, прежде чем его свирепые зеленые глаза встретились с моими. — Лгать здесь равносильно тому, что ты лжешь самой себе. Это пыль и тлен, ничего, кроме пустой траты времени.
— Я не лгу, — сказала я сквозь стиснутые зубы.
— Ты бы отрезала себе нос назло своему лицу.
Кэш секунду изучал мое лицо, прежде чем положить руки по бокам от меня, наклоняясь. Он склонил голову, прежде чем придвинулся еще ближе, кончиком носа он дотронулся до моей шеи, прежде чем скользнуть к моему уху. Его теплое дыхание овевало мою кожу, и запах его насыщенного, дорогого одеколона витал в воздухе. От Кэшела Келли пахло так чертовски вкусно, что я пожалела, что у него нет аромата, который я могла бы покатать на языке. Слизать его прямо с его тела.
— Ты делаешь это ради контроля, и это меня вполне устраивает, дорогая. Тебе это причитается. Это произойдет сегодня. А сейчас. Ты в этом платье и я, стоящий здесь, почти что лишившийся дара речи при виде тебя. Но я не приму ложь. Не здесь. Не сейчас. Так что давай будем честны друг с другом. Ты не хочешь произносить клятвы перед семьей и друзьями, потому что для тебя это не притворство. Ты собираешься пойти на это с такой же уверенностью, как и я. Потому что ты хочешь поквитаться со мной.
Кэш замер, и моя кожа заныла от желания, чтобы он сократил губами разрыв между нами и сомкнул на моих губах.
— Если я не приму это всерьез, то ты сделаешь это за меня. Чтобы заставить меня страдать. Чтобы заставить меня влюбиться в тебя так же сильно, как ты влюбляешься в меня. Ты просто не хочешь, чтобы кто-то, кто знает тебя достаточно хорошо, видел это… чувствовал это. Чувствовал ту правду клятвы, которую ты произнесешь перед этим алтарем.
Он.
— Я чувствую твой страх, Лучница. Страх, что ты произнесешь эти клятвы взаправду, а я не сделаю того же.
Каждое его слово было произнесено мне на ухо с характерной мягкой мелодичностью его акцента, и, несмотря на все мои усилия скрыть это, мое тело прошибла дрожь.
Келли превратил мою жизнь в снежок, который собирался бросить, только вот я не представляла себе, какой станет моя жизнь после того, как я соберу снежинки вместе.
— Ты не такой, — сказала я, закрывая глаза.
Я была сильной женщиной, и я знала это, но я также была человеком. А вся эта ситуация заставила оказаться в месте, в котором я никогда раньше не была. Брак был серьезным обязательством, которое я всегда ожидала, что буду чтить и уважать.