- И в качестве жеста моей и нашей доброй воли, пусть он обратит внимание на девятого наследника. Мальчик не доброе задумал.
- Ты так напуган, что готов отдать такую ценную информацию просто как жест?
- Я так не хочу войны, и хочу свое сокровище. Я слишком много в него вложил, чтобы мы с тобой его не получили. Я не отступлю от слова, брат. Все пополам! Я не отступил бы от него, даже пошли ты меня прямо сейчас.
- Я знаю, брат! – кивнул брюнет. – Иди, собирай крохи Смерти, ищи ее где только можешь. Я же поговорю с Дайсэ и на время запрусь в библиотеке. Ты знаешь где меня найти.
- Знаю, брат! И все же это хорошо, что я ее нашел! - он засмеялся. - Это наш шанс. Да?
- Да, брат!
- Брат!
Они обнялись и разошлись. Блондин ушел первым. Я ожидал, что он, как бог, просто растворится в воздухе, но он прошел мимо меня, низко опустив голову, и скрылся в том коридоре откуда я пришел. У выхода он снова остановился и снова пожаловался на вонь.
Брюнет остался стоять у саркофага. Он упёрся в него ладонями и долго стоял глядя в одну точку.
- Это просто отлично, что ты её нашел, - тихо произнес он. - Теперь главное не потерять. И надо заняться изгоем, если он есть.
Он оторвал руки от саркофага, поднялся по лестнице, остановился в шаге от меня, втянул носом воздух.
- Не чувствую я никакой вони! - он пожал плечами и ушел.
Я выдохнул. Глубоко вдохнул и снова выдохнул. Они меня не заметили. Как и почему два бога не заметили простого смертного мародёре я не понимал, но был этому безумно рад. Однако двигаться ещё долго не решался, опасаясь, что они вернутся.
Глава 20
Не вернулись. Ни блондин, ни брюнет не вернулись. Я же просидел в неудобной позе, вытянув шею, чтобы можно было видеть дверь, пока тело не взвыло, наполнив мышцы болью, требуя, чтобы я начал шевелиться. Дверь брюнет не закрыл, и я был ему весьма благодарен за это. Не представляю, как они ее открывали, магия должно быть. Но то, что он ее не закрыл это замечательно, это позволит мне выйти. Но сперва…
Я повернул голову, затекшие мышцы не желали повиноваться, шейные позвонки захрустели с такой силой, что по позвоночнику побежала боль, и так громко, что уши заложило. Я бессильно уронил голову на грудь, осторожно пошевелил пальцами на левой руке, больно, но терпимо. Потом на правой. Нож звонко стукнулся об пол, я инстинктивно попытался его подхватить, дернулся к нему и тело, отвыкшее от движения, свело болью.
Сколько я корчился на полу, сколько скрипел зубами, пытаясь унять мышцы, двигающиеся сами собой, стараясь облегчить боль, не знаю. Боль ушла резко, уступив место тысячам иголок, что радостно вонзились в мое тело. Все кончилось. Тело дернулось, выгнулось, обмякло и шлепнулось на пол. Иголки недолго еще втыкались под кожу, но и они ушли.
Я лежал на полу, между покрытыми паутиной колонами и смотрел в высокий потолок. Там, наверху, что-то шевелилось, что-то пищало, но странным образом меня это не беспокоило. Я чувствовал, что все то, что на верху не представляет для меня никакой угрозы. Или просто хотел в это верить. Я задумался о том, как узнать, что такое большое туда залезло и что там шевелится. Судя по писку ничего страшного. Или особо страшного. Если бы у меня была палка, или камень я бы точно запустил их в потолок и посмотрел, что оттуда на меня свалится.
Я поднял нож, посмотрел на него, прикинул как высоко я смогу его бросить. Улыбнулся вспомнив о метательных ножах, отложил боевой, потянулся к ним, но брать не стал. А ну, как попаду в того, кто там сидит? Ну, как убью метким броском в глаз? Ну, как оно упадет прямо на меня? Ну, как придавит? Да и других дел у меня много. Я потянулся, насладился хрустом позвонков, щелчками встающих на место суставов.
Боги, да я как старик совсем, хрущу, каждая мышца болит, движения не четкие, не точные, вялые. Не такого человека Данкан учил и не такого сюда отправлял. Он учил молодого, полного сил, парня, но сейчас тот парень превратился в древнего старика, что без дополнительных звуков и пошевелиться не может. Охнув, крякнув я повернулся лицом вниз, уперся руками в пол, поднялся на четвереньки. Поморщился от вида, покрытого чем-то липким и вонючим, пола. Поднял руку в перчатке. Да я весь в этом. Покрыт вонючей белой слизью с ног до головы. Не приятно, но запаха ее я почти не чувствую, а тот что чувствую, уж как-нибудь вытерплю.
Я встал на колени, рывком выпрямился. Проверяя мышцы, прыжком вскочил на ноги, и тут же шлепнулся на зад. Ноги поехали в слизи. Я усмехнулся. Уперся ладонью в колонну, поднялся. Два факела внизу, еще горели, один уже погас, да и эти два догорали, огонь уже нервно подрагивал, чувствуя скорую смерть.