Тяжело дыша, выплевывая набивающийся в рот песок, человек взобрался на бархан, встал в полный рост. Прикрыв глаза от солнца рукой, он осмотрелся. Песок. Вокруг один демонов песок. Песок и больше ничего. Человек тихо выругался. Бессильно упал на колени. Взмолился Сути Жизни. И она ответила, сейчас ответила. Она не наделила его силой, не исцелила покрытое царапинами тело, не позволила больше не чувствовать жажду. Нет. Но она повернула его голову, она указала ему путь. Он увидел, как далеко-далеко, почти на самом горизонте, на конце демонова моря песка, мелькнуло что-то зеленое. Он встал, всмотрелся внимательней и вновь увидел короткую зеленую вспышку. Его лицо расцвело улыбкой, он шагнул и сорвался с бархана.
Анартах усмехнулся. Он покосился на сидящего рядом человека, поднял медную кружку, отпил. Вновь усмехнулся. И тут же погрустнел. Гость так и не притронулся к чаю. Его медная кружка заполнена до краев вкуснейшей терпкой жидкостью, но гость не сделал ни глотка. Это не хорошо, это неуважение. Анартах сжал зубы. Он – великий вождь, объединивший уже десяток племен, он чье имя гремит и над пустыней и рядом с ней, должен терпеть какого-то человека рядом с собой. Он, Анартах, способный одним движением бровей поставить под копье пятнадцать тысяч воинов, должен терпеть это оскорбление. Должен. Потому что Вестник никогда не приходит просто так. И все же, как можно прийти в дом и не пробовать еду? Эти северяне совсем обезумели. У них там и мяса полно, и птицы, и травы разной и кореньев. Надо бы в будущем году совершить набег на те два жалких городка в излучине реки, что в четырех днях пути к северу.
Вестник поморщился, потер руки, сбрасывая мелкие песчинки, не глядя протянул руку и взял кружку, лишь затем повернулся к вождю.
- Вождь, - погрозил он пальцем Анартаху, - это не честно, вождь. Сама пустыня подыгрывает тебе.
- Никакого подыгрыша, - тонкие губы Анартаха дернулись в улыбке, и расплылись в ней, когда Вестник отхлебнул из кружки. – Надо лишь знать и любить ее.
Вестник поставил кружку на ковер. Пустую кружку. Анартах счастливо выдохнул.
- Вождь, - изумленно глядя то на вождя, то на пустую кружку, то на подогреваемый на огне чайник еле смог проговорить вестник. – Вождь, что это было? Что я сейчас попробовал? Мне нужен рецепт!
- Еще? – спросил вождь, совершенно, абсолютно довольный произведенным эффектом.
- Конечно! – Вестник подвинул кружку к центру ковра, поставил ее на круг.
Девушка служанка тут же подскочила, упала на колени, подняла чайник, налила в кружку темной жидкости и убежала, унося чайник с собой. Она нальет воды и вернется, вдруг гость еще захочет.
Вестник сделал большой глоток, вытер губы, поставил кружку, занес над ней руку, но передумал и брать не стал.
- Твой дед поил меня чем-то подобным, но не в обиду твоему предку и тебе, то было сущее дерьмо.
- Согласен, хотя в наших племенах и не принято так говорить о предках, но ты прав, то было сущее дерьмо.
- А где ты так хорошо научился говорить на языке империи?
- Моей нянькой была людская девушка-рабыня. Не помню, она училась где-то, в каком-то университете.
«В Дамио,» - подумал Вестник. – «Я помню. Я сам подарил ее тебе», - но вслух ничего не сказал, лишь кивнул.
- Так зачем ты пришел, Вестник? Ты не появлялся двадцать лет и вот ты пришел, почему?
- Я Вестник, - пожал плечами человек. – И это не просто имя. Я доставляю вести, послания, пожелания, приказы, просьбы, все, что люди и не только хотят передать друг другу. Я Вестник и часто езжу туда- сюда по всему миру. Да и честно, мне никогда не нравились эти горы песка.
- Кто прислал тебя ко мне и зачем?
- Часовщик. Зачем? Он просил передать, что твой шаман мертв. Надо быть полным идиотом, чтобы прыгнуть через половину мира, только для того, чтобы стать ближе к алтарю. Ладно бы сам прыгнул, но зачем готовую осуществить кладку Мать с собой тащить. Мы эту искали тридцать лет, еще десять готовили. Сколько будем искать следующую? Впрочем, у тебя, вождь сейчас все равно нет шамана, так что время есть.
- Ошибаешься, Вестник, шаман у меня как раз есть.