«Второй вампир на мою голову», – не сдержал улыбки Рене. Света Владычицы не было жалко, ибо катализатор его наполнения сидел сейчас напротив и рассеянно ковырялся в тарелке с гарниром, игнорируя вкусную рыбу, неожиданно поданную на завтрак в трёх видах – жареном, варёном и маринованном, полусыром, со специями.
Утром, после того, как Ирминсуль угостился, свет слабо плескался на дне души до тренировки Армана, куда Вернер позвал в качестве наблюдателя. Делоне-младший был отличным бойцом. Чувствовал ли он замершее от восхищения и эстетического удовольствия дыхание гостя, пока отражал ловкие выпады седовласого слуги? Вряд ли.
Арман с утра был рассеян, даже несколько томен, так показалось Рене. Тень лёгкой улыбки Делоне-младшего не предназначалась никому из присутствующих, ибо взгляд всё время блуждал, не останавливаясь на людях. А после тренировки юноша перебросил на плечо взмокшую рубашку и отправился ополоснуться:
– Пойдем, покажу купальни, – взглянул на потягивающегося от часового сидения Рене и шёл всю дорогу молча.
На вопрос: «Как спалось?» – ответил вежливо: «Белым сном!» И даже не спросил, каково пришлось гостю на новом месте.
Купальни находились на нижнем уровне, вырубленным некогда Речником в горе. Они представляли собой разного размера пещеры с каменными бассейнами, в которые вода подавалась по одним трубам и сливалась по другим – в подземную полость Лонии. Проточную ледяную воду можно было перекрыть с помощью рычага, таким образом вода в купальне, куда Арман привёл Рене, была температуры окружающего воздуха, то есть непригодной для купания обычного человека.
Рене сунул руку в воду, пока хозяин раздевался:
– Так себе водичка. Слуги нагревают её хотя бы иногда?
– Я привык, – и обнажённое тело прыгнуло в воду, обдавая неженку брызгами.
Северянин оторопело смотрел, как вынырнувший юноша отфыркивается и смывает пот с шеи, плеч, подмышек, стоя по грудь в тёмной воде. Опомнившись, Рене буркнул:
– Мне надо к себе! – и вылетел с разгорячённым красным лицом из прохладной купальни.
К этим процедурам привыкнуть надо, уговаривал себя Рене. Тело некстати вспомнило, и внутренняя пружина скрутила. «Проклятье, проклятье!» – твердя себе и ругая за всплывшую перед глазами картину суточной давности, он бежал по лестнице наверх, чтобы хоть как-то выбить ненужные мысли физическими усилиями.
Тяжело дыша, медленно прошёлся по коридору, где его, взбудораженного, могли увидеть. Завернул в тренировочный зал, схватил первый деревянный учебный меч, висевший на инструментариуме, и ударил, рыча, по деревянному муляжу в углу.
Пять минут борьбы с горемычным муляжом, и, в конце концов, отпустило, усталость отозвалась болью в мышцах рук. «Какое счастье, что Арман влюблён в… да хоть в Люсиль, и никогда не полезет ко мне с объятиями… Иначе я бы сошла с ума!» – успокоившись, Рене смог даже посмеяться над собой.
– Антуан приедет к десяти, – начиная завтрак, Делоне-младший предупредил родителей. – Мы хотим испытать накопители в башне.
Сир Марсий после короткой паузы кивнул:
– Гуляйте, молодёжь, даю вам последний день на развлечения. С завтрашнего дня обычный график.
– Знаю, – юноша уткнулся взглядом в тарелку.
– Люсиль будет? – спросила сирра Элоиза и пояснила, перехватывая немой вопрос гостя в его взгляде, – Это наша соседка. Милая девушка и будущая невеста Армана.
Сир Марсий кашлянул, но промолчал, не желая портить настроение никому из добровольных слушателей, себе тем более.
– Как зовут вашу девушку, Рене? – госпожа Делоне ласково посмотрела на гостя.
– …Дульсинея, сирра Элоиза, – Рене потянулся за кубком запить улыбку.
– Красивое имя и очень редкое, никогда не встречала. Должно быть, вы слишком сильно уважаете друг от друга, если решились принести обет чистоты после инициации.
Рене кивнул и не стал продолжать диалог на опасную тему, отделался незначительными фразами, тем более что вилка сидящего напротив Армана замерла, воткнувшись в рассыпчатую горку гранолы.
– Какие новости от Мариэль? – некстати поинтересовался у сына сир Марсий, перекладывая себе на тарелку рыбу.