И Сириус вышел из тела, пройдя в мир духов. Он искал душу Ланы несколько дней, хотя в мире духов время идет как-то иначе и Сириус не был в этом убежден. В какой-то момент он даже испугался, что тело его несколько дней пролежит в снегу на холме. Но останавливаться было нельзя. Он искал и искал и, как ни тяжело было признаться самому себе, похоже, надкусил кусок больше того, который смог проглотить.
С чего он вообще решил, что, пробравшись в мир духов, справится в одиночку? Расстроившись и устыдившись, побрел обратно ко входу, а выйдя, обнаружил, что его тела там нет. Он бегал расплывающимся облачком по холму, бестелесный и напуганный, звал старика, звал Лиса, но никто не появлялся. Сириус начал терять форму и растворяться в материальном пространстве, как вдруг старик заговорил с ним из дуба:
– Я тебе ничего не обещал.
– Да, я знаю, но вы хотя бы знаете, куда и как пропало мое тело?
– Его забрала Наследница.
– Ой-ой-ой, и что же теперь мне делать?
– Дела людей меня не сильно заботят. Ты не вывел душу, так что я могу пустить тебя обратно.
Эта идея сначала даже показалась здравой. Но Сириус быстро осознал, что это означает: что и его душа, и душа леди Ланы навсегда останутся в том мире. Не получится с той стороны уговорить открыть дверь. Да и в тела вернуться тоже не удастся. «Думай-думай-думай, любыми способами нужно придумать, как остаться в этом мире. Нельзя бояться, нельзя просить, нужно предлагать». Но что можно предложить древнему духу, хранителю земель?!
– Я знаю много разных человеческих историй.
Дух старика вышел из дерева. В бестелесной форме он был огромен и одет совсем не так, как в прошлый раз. На нем была какая-то сияющая мантия, и борода как в сказках, длинная и густая.
– И что же ты предлагаешь мне делать с этими человеческими историями?
– Некоторые из них вполне веселые и смогут скрасить ваши зимние дни. Только взамен мне нужно какое-то пристанище, пока я не придумаю, как вернуться в свое тело.
Старик долго смотрел на Сириуса, поглаживая серебряную бороду. Это было невыносимо: держать себя в форме и не растворяться облачком дыма – хуже любой пытки.
– Я могу предложить тебе переждать в желуде. На моих ветвях осталась парочка не слетевших на землю.
Сириус просиял! Хоть что-то, всяко лучше, чем просто раствориться или остаться в другом мире. Но был еще один важный вопрос.
– А этот желудь – вы сможете отдать его Лису?
– Нет, Сириус Хартли, я не передаю человеческие души демонам. Это закон.
– Даже если он мой друг и я сам того хочу?
– Даже так. Но я могу пообещать, что отдам желудь твоему кровному родственнику, как только кто-то из них здесь появится.
Ведьмы редко ходят на холм. Но даже если так, на летний праздник принято ходить с подношениями всей деревней. Есть неплохой шанс, что Мари, Лиззи или тетушка окажутся здесь на день летнего солнцестояния, а значит, пара месяцев в желуде – не такая уж страшная перспектива.
– Я с согласием, покорностью и огромной благодарностью принимаю ваше щедрое предложение.
И Сириус оказался в желуде. Он болтал со стариком всю зиму, слушал весенние песни птиц, смотрел на приходящих и уходящих людей, духов и демонов. Он иногда выходил из желудя и тренировался держать форму человека, по памяти, каким он себя всегда помнил. С каждым разом получалось чуточку лучше, но все равно совсем недостаточно, даже чтобы просто спуститься с холма.
Ведьмы так и не приходили, лето было в разгаре. Сириус иногда грустил, думая, как, наверное, переживает и злится тетушка Люсильда, размышлял, сообщила ли она о его пропаже матушке и Марсу. Иногда предавался размышлениям: что происходит с его телом? Но каким-то странным чутьем чувствовал, что оно еще живо. Хотя и не мог объяснить себе, как такое возможно.
И вдруг в один летний вечер на холме объявился Марс в выходном костюме Сириуса. Сначала Сириус обрадовался как сумасшедший, но, когда старик столкнул его с дерева со словами «Как и обещал, кровному родственнику», Сириуса охватил приступ безумной паники.
– Нет-нет-нет! Только не ему!
Но было поздно. Желудь упал Марсу прямо на макушку и завалился за воротник. Но тот без зазрения совести вытащил его и швырнул на землю. Сириус кусал бы локти, если бы такое было возможно провернуть в обличии желудя.
Он, конечно, очень любил Марса и сильно по нему соскучился, но в нынешней ситуации это был наихудший вариант. Ни единого шанса, что он поймет, что в желуде Сириус, а даже если поймет, никогда не поверит. И вот он уходит. Ну конечно. Очень в его духе. Зачем ему подбирать что-то настолько бесполезное и совершенно не несущее в себе какой-либо ценности, как обычный желудь? Странно, что он вообще приехал, а хотя наверняка он ищет кольцо отца. Желудь лежал и уже начал злорадствовать, как позеленеет от злости Марс, когда не найдет его в шкатулке.