Они скрестили бокалы, которые держали в руках, и не отрывая друг от друга взглядов с расширенными то ли от царящего полумрака, то ли от внутренних ощущений зрачками, пригубили игристый напиток.
— Пошли потанцуем, — как ни в чём не бывало предложил Стрельцов. — Весь вечер мечтаю к тебе прикоснуться, и танец — сейчас единственный способ сделать это, не нарушая приличий.
Откровенность мужчины током пробежала по позвоночнику, будоража совсем недавно пробуждённую от долгого сна чувственность.
А вечер тем временем подходил к своему логическому завершению, все протоколы были соблюдены, все «нужные» люди — не обделены вниманием, журналисты с камерами спроважены, и теперь можно было выдохнуть и немного расслабиться.
— Давненько я не видела, чтобы ты танцевал, — пытаясь дышать ровно, Рита отставила в сторону бокал и вложила руку в протянутую ладонь Павла.
— Я и сам не припомню, когда был последний раз, — обескураживающе улыбнулся он и уверенно повёл девушку к площадке рядом с музыкантами, где уже переступало с ноги на ногу несколько пар. — Кажется, лет десять назад, на какой-то развесёлой свадьбе, — выйдя в центр, он лёгким движением развернул Маргариту к себе лицом, — меня пригласила расхрабрившаяся пьяная девчонка со смешной чёлкой, и я не смог ей отказать.
— Эй! — тихо возмутилась Рита, уже оказываясь в объятиях Стрельцова и кладя руки ему на плечи. — Она не была пьяной! Хотя чёлка, и правда, была дурацкой…
— Не дурацкой, а смешной, — поправил спутницу Павел. — Смешной чёлкой смешной девчонки… Надо было ещё тогда хватать эту девчонку и волочь в свою берлогу, — раздалось у самого уха.
— Что ты мелешь, Стрельцов? — Рита даже отстранилась, чтобы посмотреть на него, но увидела лишь смешливо прищуренные глаза, в глубине которых был тот самый омут…
— И правда, что я мелю, — легко согласился он. — Больше не буду. Буду просто наслаждаться моментом.
13
Рита растворилась в своих ощущениях, как шампанское в её разгорячённой крови. Опьянела от них, позволила подхватить себя и унести на мерно покачивающихся волнах… Ничего не осталось вокруг — ни приглушённого света, ни танцующих рядом пар, разве только музыка тихо звучала фоном… Были только они двое и эта музыка. Был жар его тела, его запах, его руки на талии, одна из которых скользнула чуть выше, к открытой спине и обожгла оголённую кожу прикосновением, не спеша возвращаться на прежнее место. Была его щека с чуть пробивающейся щетиной, которую девушка ощущала, прислонившись виском. Его дыхание, биение его сердца…
— Выйдем? — тихо спросил Павел, когда мелодия закончилась, взглядом указывая на ряд французских окон, ведущих на балкон.
Маргарита только кивнула в ответ. Сейчас ей было почти всё равно, что подумают остальные, провожая их взглядами, сейчас она желала одного — скорее остаться наедине, подальше от чужих глаз и поближе к мужчине, к которому стремилась каждая частичка её тела.
Им повезло — балкон оказался пуст. И пусть с улицы доносилось многоголосие городского шума: звуки проезжающих машин, голоса проходящих мимо людей — ведь банкетный зал находился всего лишь на втором этаже, ощущения пристальных взглядов в спину всё же не было, и это не могло не радовать.
Рита непроизвольно поёжилась от дохнувшего прохладой вечернего сентябрьского ветерка, и Павел тут же снял с себя пиджак и накинул ей на плечи, встретив её прямой взгляд и на какое-то время так и застыв на месте, не убирая рук с её плеч. Несколько долгих мгновений они молча смотрели друг на друга, а потом мужчина приблизился и уверенно накрыл её губы своими.
Поцелуй был пьяняще долгим, изучающим, аккуратным. Настоящим первым поцелуем, спрашивающим и дающим ответы. А ещё дарящим ни на что не похожее взаимное осознание, что невидимую грань, разделяющую само их существование на до и после, они переступили, что оба ждут и хотят большего. Намного большего!
Рита помнила Стрельцова рядом с собой, сколько помнила саму себя. И — подумать только! — ей двадцать девять, и у них наконец случился первый поцелуй! Не в подростковом возрасте, не в годы безбашенной молодости, когда всё было проще и воспринималось легче… В происходящем ныне было что-то странное, не поддающееся логике и объяснению — как можно было столько лет сосуществовать рядом и не чувствовать того, что творится между ними сейчас?
— Ритка, — произнёс Павел её имя чуть хриплым голосом, отстранившись, пока его пальцы невесомо, будто боясь спугнуть видение, прикоснулись к лицу девушки, очертив линию от скулы к подбородку, — Не хочу больше терять ни минуты, — словно прочитав её мысли, проговорил он. — Давай сбежим отсюда.