Я встаю с кровати и спускаюсь вниз в поисках Юсефа, и нахожу его на кухне за приготовлением завтрака. Решаю его не отвлекать и возвращаюсь в комнату, чтобы собраться.
— Ты готова? — спрашивает он после завтрака.
На самом деле, нет. Я не готова, как и не была готова узнать такую горькую правду. Но раз уж узнала, теперь надо что-то с ней делать.
— Мне это нужно. Так что, да, — отчаянно отвечаю я.
— Только не забывай, пожалуйста, что перед тобой будут твои дядя с тётей, которые ни в чём не виноваты. Не срывай свою злость к родителям на них.
— Хорошо. Не забуду.
Взяв мой чемодан, мы выходим из квартиры. Дорога прошла в абсолютной тишине, без разговоров и музыки. Я просто смотрела вперёд и пропадала в своих мыслях. Какая она — Мирай? Я похожа на неё? Почему она бросила меня? Моя бабушка Митра ещё жива? Столько лет прошло всё-таки.
— Приехали, — говорит Юсеф, открывая мне дверь, тем самым прерывая мои мысли.
У порога меня встретила Лия, и конечно же, прыгнула на меня и запищала от радости на весь дом. Господи, эта сумасшедшая девочка не изменится. Тётя Диляра прибежала на эти визги и была удивлена, увидев нас с Юсефом у порога.
— Ария? — по её глазам видно, что она ничего не понимает, но её улыбка даёт понять, что она рада меня видеть.
Мы обнимаемся и все проходим внутрь.
— Привет, зятёк, — здоровается Лия с Юсефом.
— Привет, сестрёнка, — отвечает ей он, и они мило обнимаются.
— Давид в душе, но скоро выйдет. Вы проходите на кухню, если хотите, пока выпьем чай, — предлагает тётя.
— Можно, только я сначала отнесу чемодан в комнату и переоденусь.
Тётя кивает, они с Юсефом и Лией проходят на кухню, а я в свою комнату.
Я быстро переодеваюсь в домашнюю одежду и иду на кухню. Тётя как раз наливает всем чай. До переезда сюда привычки пить чай у меня не было, я очень редко его пила. Но благодаря тёте я стала пить минимум 2 чашки чая в день.
Тётя расспрашивает меня о том, как прошла моя поездка и почему я так быстро вернулась, но рассказать о ней что-то хорошее я не могу.
— Тётя, есть один очень важный момент, о котором нам нужно поговорить, поэтому давайте дождемся дядю.
— Стоп, минуточку. Ты же не….
— Не что, тётя? — спрашиваю я, не понимая, о чём она говорит.
— Ну, ты не… беременна?
Юсеф буквально подавился чаем и превратился в помидор.
— Что?! Тётя! Конечно, нет. Господи… — отвечаю я с желанием провалиться сквозь землю.
— Прошу прощения, ребята. Я просто так взволновалась.
— Бывает. Давайте закроем эту неловкую тему.
На кухню заходит дядя и удивлённо смотрит на нас с Юсефом.
— Ария?
— Да-да, мы с тётей этот момент уже пережили. Здравствуй, дядя.
Мы обнимаемся, и он сразу садится за стол и внимательно смотрит на меня, словно чувствует, что я хочу поговорить о чём-то важном. Видимо, пришло время начать этот разговор.
— Начнём с того, что я очень надеюсь, что вы об этом не знали и не скрывали это от меня. Пожалуйста, скажите правду.
— Я знал, — резко говорит дядя, не дав мне продолжить.
Я чувствую, как от злости у меня закипает кровь.
— О чём? Что происходит, Давид? — в недопонимании спрашивает тётя.
— Почему? Почему вы мне об этом не сказали? — кричу я на дядю, ударив кулаком по столу.
— Да объясните уже, в чём дело! — говорит Лия.
— Азаде не моя мать, чёрт возьми! Мою биологическую мать зовут Мирай. Подробнее вам пусть расскажет дядя, который прекрасно знает эту историю.
— Давид, о чём она говорит? Как такое возможно? — спрашивает тётя.
Тётя не знала, и, судя по шокированному взгляду Лии, она тоже.
— Значит, кровной связи у нас нет? Мы с тобой не сёстры? — дрожащим голосом говорит Лия.
О, Господи! Я даже не думала об этом. Она ведь права. Если Азаде не моя мать, значит, с дядей у нас нет кровной связи, и он… он не мой дядя. Это уже не нож, а кинжал в спину. Смотря на Лию, которая не может сдержать слёз, мне становится ещё больнее. Я хочу кричать и рыдать, но у меня не получается. Я слышу, как громко бьётся моё сердце, и мне становится очень холодно. Юсеф это замечает и резко подходит ко мне.
— Дыши, вдох-выдох. Не держи в себе, слышишь? Сосредоточься, любимая, слушай меня, — он пытается помочь мне предотвратить паническую атаку.
Я начинаю трястись ещё сильнее и задыхаться. Внезапно перед глазами всё расплывается и все голоса смешиваются, превращаясь в шум.
Когда я открываю глаза, я замечаю себя лежащей на кровати в своей комнате. За окном ещё светло, а Юсеф сидит на полу возле моей кровати.
— Юс, — произношу его имя очень уставшим и сонным голосом.