Ну не могла же Рита всё это придумать? Обжигающий взгляд вмиг потемневших от понимания того, что именно они видят, глаз. Заминку, моментально охрипший голос… Юбка, чулки — всё именно так, как он хотел. Ведь для него это могло значить только одно — она приняла правила игры, не стала игнорировать уговор, о котором Павел Васильевич ей так любезно напомнил ночью!
Маргариту вдруг настолько сильно захлестнуло эмоциями от осознания, с каким огнём она играет, что на мгновение она потерялась в уханье своего сердца, в током пробежавшим по позвоночнику ощущениям. Жар накатил волной, накрыл с головой… И огонь этот был даже не огнём глаз Стрельцова, огонь был её собственным, прятавшимся где-то глубоко внутри, и извержением вулкана вдруг вырвавшимся наружу. Взгляд её начальника, на миг потерявшегося от эмоций, близких по накалу — в этом она могла поклясться! — к её собственным, послужил лишь катализатором. И реакция её тела, вмиг наполнившегося томно-сладким ожиданием чего-то большего, стала открытием для Риты.
«Тебе ещё понравится», — утверждал тогда, в пятницу вечером, Стрельцов, а она лишь отмахивалась, даже не рассматривая всерьёз такой возможности. И вот теперь… поддавшись на его уговоры, решившись на до абсурдности странный и нерациональный поступок, Маргарита поняла, что начальник был прав. Частично. Вряд ли то, что сейчас происходило, нравилось ей. Но это определённо встряхнуло её, добавило остроты в жизнь, пробудило не поддающийся контролю ураган ощущений. До предела обострило чувственность.
А всему виной всего лишь трусики, которые перед совещанием перекочевали в сумочку! Да, она решилась… Никогда Рита не была трусихой, и сейчас не позволила себе спасовать перед зарвавшимся боссом! До последнего сомневаясь и не веря, всё же сделала это в кабинке туалета — избавилась от своего белья, а потом заявилась в конференц-зал, где присутствовало не менее двух десятков людей, без него.
Это было… странно. Казалось бы, всего лишь отсутствие крошечного кусочка ткани, о котором не знает никто, кроме неё самой… Но тем не менее, этот факт выбивал из привычной сосредоточенности, отвлекал, но при этом словно заставлял быть настороже. А также невероятным и необъяснимым образом обострил восприятие окружающего пространства, словно кто-то крутанул её внутренний регулятор чувствительности на максимум… Правда, уже спустя полчаса Маргарита поняла, что мироощущение поменялось только лишь для неё одной, что другим и дела не было до её взбудораженного состояния, которое, впрочем, она тщательно скрывала, продолжая на автопилоте делать то, что от неё ждали окружающие коллеги и сотрудники.
А затем, когда рабочие моменты всё же поглотили сознание, когда вернулась привычная собранность, всё остальное вовсе отошло на десятый план. Правда, ровно до того момента, как единственный, кто был в курсе её падения, вдруг заметил игриво выглядывающее кружево и замер на миг, осознавая, что их собственная сделка состоялась, и опалив на мгновение своим недвусмысленным взглядом…
Глава 7
Окончание совещания прошло для Маргариты словно в тумане — благо, всё действительно серьёзное обсудили ранее. Стрельцов провёл последний неполный час, предоставив возможность манёвров оппонентам. Потом переговоры и вовсе плавно свернули к предстоящей рекламной кампании, а затем и к уже расслабленно-дружественному обсуждению намечающегося в пятницу приёма.
Маргарита постоянно ловила на себе взгляды босса, обманчиво смешливые. И не знала, куда девать свои. Сосредоточиться не получалось, в мыслях царил хаос. Она уже и не рада была, что всё-таки решилась на этот спор, перевернувший сейчас всё с ног на голову у неё внутри, заставивший почувствовать то, к чему она была не готова. Только запасть на Стрельцова ей сейчас не хватало! Да разве такое вообще возможно?! Это же тот самый Пашка, с которым они росли в одном дворе, это Павел Васильевич, её начальник, лёгкой симпатией к которому она переболела ещё будучи несмышлёной, только окончившей институт девчонкой, пришедшей набраться опыта в «Аскеллу», это неисправимый кобель Стрельцов, коллекционирующий безмозглых дур, теряющих от него свои пустые головы! Разве она такая? Нет, нет, и ещё раз нет! Для него всё это — очередная игра, развлечение, средство от скуки, и Рита это прекрасно понимала.