- И вот этот сияющий драгоценный камень пал перед этими варварскими захватчиками и своим коварным соседом и был потерян в глубинах времени. Его падение было настолько полным, что его завоеватели-варвары даже забыли, где он находился. В течение тысяч лет это был не более чем слух - город из сказок, а не реальность, - пока, наконец, он не был найден снова, и наши искатели древностей очистили руины. Требовавшийся труд был огромен, но они выполняли эту работу с радостью, из чистой радости открытия и восстановления красоты и великолепия, которые когда-то существовали, а затем были разрушены.
- В конце концов, они превратили весь город в музей, витрину великолепных храмов и общественных зданий, и я однажды побывал там. Репетитор заставил меня пойти посмотреть архитектуру. Но я ушел не с любовью к красоте зданий... Я ушел с горьким презрением к лидерам этого народа.
Роджер повернулся и посмотрел прямо в лицо царю-жрецу.
- Эти лидеры были не просто жрецами бога. Они также были лидерами своего народа - народа, который был разбит и порабощен варварами, несмотря на дань, которую они платили, и сражения, которые они вели, чтобы построить и сохранить свой город. Они были убиты, потому что их лидеры, которым было поручено обеспечивать их безопасность, отказались смотреть правде в глаза, ибо реальность заключалась в том, что их мир изменился... и что они не желали меняться вместе с этим.
Принц снова повернулся к окну и потоку за ним.
- Вы можете подготовиться к наводнению, если хотите, ваше превосходительство. Но если это тот враг, с которым вы решите встретиться лицом к лицу, боманы убьют вас - и всех ваших людей - до того, как наступят следующие дожди Хомпаг. Выбор за вами.
Царь-жрец хлопнул в ладоши в знак согласия. - Это действительно мой выбор.
- У совета нет права голоса? - спросил Роджер. О'Кейси придерживалась двоякого мнения по этому поводу, и это было не так, как если бы существовала письменная конституция, на которую она могла бы сослаться в качестве руководства. Не в обществе, которое было полностью основано на традициях и законах Бога, которые в основном сводились к взаимодействию в небольших группах и поддержанию дамб.
- Не совсем. Они могут давать советы, и если я слишком часто пренебрегаю их советами и будет доказано, что мои решения были ошибочными, меня могут удалить. Такое случалось, хотя и редко. Но, в конечном счете, это мой выбор.
Король в отчаянии потер руки, что было чем-то необычным для четырехрукого мардуканца.
- В конце дождей будет фестиваль, - сказал он наконец. - Праздник радости по поводу того, что Бог решил позволить нам снова взяться за дело. В это время я сделаю свое объявление либо о том, чтобы сразиться с боманами, либо о том, чтобы отдать им дань.
Монарх спокойно посмотрел на принца.
- Я высоко оценил ваш совет, принц Роджер, и вашу советницу, бесценную О'Кейси. Но я также понимаю вашу предвзятость. Вы все еще должны отправиться к морю, и если мы не сразимся за вас с боманами, этот поход будет невозможен. Боманы никогда не позволят вам пройти после ваших действий против них.
Глаза Роджера снова остановились на далеком грохочущем каскаде. Несколько мгновений он молчал, потом пожал плечами.
- Может быть, это будет невозможно, но если вы думаете, что рассказы с севера ужасны, вы никогда не захотите увидеть собственную императрицу в настоящей ярости. - Он повернул голову и улыбнулся монарху. - Вы действительно, действительно не понимаете этого, ваше превосходительство... и боманы тоже. Лучше встретить гнев вашего Бога Потока, вооруженного только верой, потому что, когда Он закончит, у тех из вас, кто выживет, все еще будет ил, в который можно посадить семена. Когда со своими делами покончит императрица, вообще некому будет заботиться.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
- Сегодня вы впервые почувствуете вкус войны.
Джулиан указал на четырехруких манекенов, установленных на рамах. Это были простейшие из возможных изображений мардуканца: голова, два рога, четыре руки и две ноги, соединенные длинной свисающей трубой. Веревки тянулись к верхам и низам рам, чтобы они оставались на месте, и еще две веревки тянулись с обеих сторон. Сержант наблюдал, как новобранцы смотрят на манекены озадаченными и очень осторожными глазами, и свирепо ухмыльнулся.