Войска Калининского фронта в течение 19–20 октября отразили все попытки противника наступать от Калинина на Торжок. Однако полностью выполнить поставленные задачи они не смогли, испытывая недостаток в боеприпасах и горючем.
Угроза Москве по-прежнему была реальной. Поэтому 20 октября Государственный Комитет Обороны принял постановление, опубликованное 20 октября в газете «Правда». В постановлении объявлялось, что оборона столицы на рубежах, отстоящих на 100–200 км западнее Москвы, поручена командующему Западным фронтом генералу армии Жукову, а на начальника гарнизона Москвы генерал-лейтенанта Артемьева возложена оборона города на его подступах. С 20 октября в Москве и прилегающих к ней районах вводилось осадное положение.
Генерал-полковник Конев, стремясь выполнить директиву Ставки ВГК № 003053, в 20 часов 30 минут 20 октября уточнил задачи своим войскам. На рубеже Осташков, р. Волга до Кривцова, Старицы и далее по реке до Акишева предусматривалось упорно обороняться. Главными силами Калининского фронта намечалось окружить и уничтожить группировку противника в районе Калинина между р. Волга и Московским морем и к исходу 21 октября овладеть Калинином, не допустить перегруппировки противника для наступления на юго-восток на Москву. В соответствии с этим 29-й армии приказывалось форсировать Волгу в ночь на 21 октября, овладеть Некрасовым и Даниловским, отрезать пути отхода противника на юг и юго-запад, установив взаимодействие с 21-й танковой бригадой 30-й армии в районе Неготина. Удар на Калинин с северо-запада и севера должна была наносить 31-я армия, чтобы во взаимодействии с 30-й армией к исходу 21 октября овладеть северо-западной и южной частью города. 30-й армии предписывалось нанести удар на Калинин с северо-востока, юга и юго-востока, к исходу 21 октября занять южную и северо-восточную часть города и не допустить отхода противника на юг и юго-восток. В свой резерв Конев вывел 183-ю стрелковую и 54-ю кавалерийскую дивизии.
Но все надежды генерал-полковника Конева освободить Калинин 21 октября не оправдались. Противник отразил все атаки войск Калининского фронта в районе города, а в полосе Западного фронта 22 октября захватил Наро-Фоминск. 24 октября соединения 9-й армии генерал-полковника А. Штрауса, завершив ликвидацию вяземского котла, нанесли удар от Ржева и Старицы в общем направлении на Торжок, Вышний Волочек.
Несмотря на это, фон Бок был недоволен действиями своих войск. «Разделение группы армий и ужасные погодные условия в значительной степени являются причиной того, — отмечал он 25 октября с изрядной долей скептицизма, — что продвижение наших войск резко замедлилось. В результате этого русские получили дополнительное время для укрепления обороны и пополнения своих поредевших дивизий. Тем более большая часть разветвленной железнодорожной сети вокруг Москвы все еще находится в их руках. И это очень плохо!»{149}
Командующий группой армий «Центр», убедившись, что с запада к Москве прорваться не удастся, решил перенести направление главного удара с запада на северо-запад. Части 4-й танковой группы были перенацелены на шоссе Волоколамск — Москва. Войска 9-й армии продолжили наступление, продвинувшись за семь дней на 30–40 км. Однако генерал-полковник Конев, быстро наращивая свои силы, сумел сорвать задуманный противником план окружения Северо-Западного фронта. Впрочем, не только 9-я армия, но и 3-я танковая группа были остановлены войсками Калининского фронта, которые к началу ноября перешли к обороне на рубеже по рекам Большая Коша и Тьма. Занимая охватывающее положение по отношению группы армий «Центр» с севера, Калининский фронт создавал непосредственную угрозу ее флангу и держал противника в постоянном напряжении. «Удержание нами района Калинина и Торжка сковывало действия противника, — вспоминал Иван Степанович, — не давало возможности немецко-фашистскому командованию осуществить ближайшие цели операции “Тайфун” и затрудняло взаимодействие групп армий “Центр” и “Север”. Оборонительные рубежи в районе Калинина закрывали врагу пути выхода в наш глубокий тыл, на Ярославль и в тыл Северо-Западного фронта»{150}.
В своем докладе Сталину 11 ноября генерал-полковник Конев отмечал, что в течение месяца войска Калининского фронта нанесли серьезные потери противнику, в том числе до 30 тыс. убитыми солдат и офицеров, 150 танков и 100 орудий. В результате он вынужден был перейти к обороне. Одновременно враг готовился силами 102-й и 253-й пехотных дивизий нанести удар с целью захвата Селижаровского оборонительного района с тыла и вытеснения из него войск фронта. Второй удар намечался из района Пушкино, Микулино-Городище, Лотошино по стыку Западного и Калининского фронтов в общем направлении на Клин. Для этого сосредоточивались три пехотные (86,162 и 5-я) и одна танковая (6-я) дивизии. Для срыва этого замысла Конев просил усилить фронт двумя стрелковыми дивизиями и включить в его состав 17-ю кавалерийскую дивизию, дать 65 тыс. человек пополнения с оружием, 3743 ручных и 191 крупнокалиберный пулемет, 1481 пулемет «максим», 2118 минометов, 162 зенитных и 259 артиллерийских орудий. Эта просьба была вызвана тем, что войска фронта понесли в предыдущих боях значительные потери. Так, дивизии 22-й армии насчитывали в среднем от 3 до 4 тыс. человек, а 30-я армия располагала всего двумя дивизиями (5-я стрелковая и 107-я моторизованная), одной танковой бригадой (21-я) с 20 танками, одним запасным (20-й) и одним мотоциклетным полками.