— Старая, офигеть! — сказала она в камеру телефона. — Раритет! Интересно, что там записано?
Парень за её спиной фыркнул:
— Наверное, порнуха девяностых. Или какие-нибудь скучные плёнки.
Девушка покрутила камеру, нажала кнопку. Индикатор моргнул красным. Экран ожил.
Первые секунды — только серый шум, статика, бегущие полосы. А потом — одно-единственное слово, проступающее, будто нацарапанным ножом, прямо по экрану:
«Проснись.»
Трое переглянулись. Девушка нервно засмеялась:
— Прикол, да? Типа арт-объект.
Парень нахмурился:
— Да ну, жутко. Вырубай.
Но камера не выключалась. Экран мигнул ещё раз — и показал последний кадр.
Далёкая дорога. Туман. Пустая обочина.
И там — красный зонт. Его крутил ветер, он катился по асфальту, будто кто-то невидимый толкал его вперёд.
Камера дёрнулась, картинка застыла.
Зонт исчез.
— Блин… — девушка прошептала, отступая. — А если это реально с кем-то было?..
Никто не ответил. Только ветер вздохнул в кронах деревьев, и шум трассы на секунду стих, словно весь мир прислушивался.
И в этот миг для кого-то перестало иметь значение, умер ли Марк в 1993-м, был ли 2024-й настоящим или тоже лишь декорацией. Осталось лишь одно — ощущение пробуждения.
Но пробуждения от чего? От сна… или в нём?
Ведь красный зонт, исчезнувший за кадром, мог вернуться.
Цикл мог начаться снова.
И где-то, в чужом сердце, прозвучал тихий, но узнаваемый голос:
— Не бойся. Это только сон.
— Слышали? — девушка вздрогнула, прижимая камеру к груди. — Там щас… как будто кто-то сказал.
— Да никого, — отмахнулся парень. — Ветер.
Из динамика, уже потухшего, всё равно выкатилось еле слышное, сухое, как царапина:
— Не включай…
— Фу, — сказала она. — Страшилка для тиктока, ага.
Её звали Лера. Она крутила «Зенит» на ладонях, снимая сторис с телефона. В кадр прыгали пиксельные блики, и алгоритм упорно лепил на экран кружок автофокуса — идеальный ноль — прямо на объектив старой камеры, словно пытался поймать глаз, который не мигает.
— Ща, — сказал Саня, доставая пауэрбанк. — Если есть хоть искра, я её выжму.
— А смысл? — третья, невысокая, с зелёными волосами, открыла капюшон. — Мы до Питера опаздываем, а ты тут музей открыл. Кстати, смотрите, — она наклонилась над канавой. — Тут кругами, мел будто… кто-то рисовал.
Белые, размытые дождём, круги уходили под воду. В одной из луж лежала пустая пластмассовая пробка от «Боржоми» старого образца. Лера сняла крупно: «ретро-артефакт», «взгляд в 90-е», «алло, кто из времени?». Хэштеги прыгнули в сторис, как рыбки.
— Поехали уже, — Саня улыбнулся криво. — Ночевать на М-10 под мантры «проснись» — увольте.
Их машина — кроссовер с блестящим логотипом — ждала у обочины. Когда они сели, экран мультимедии мигнул, карта открылась сама — и в центре, как прицел, застыл 93-й километр. Лера хихикнула, но смех вышел сиплый.
— О, пасхалка, — сказала она. — Спасибо, вселенная, очень тонко.
Саня включил передачу. Радио ожило с помех. В паузе между двумя треками просвистела знакомая фраза, чужая, но слишком чёткая:
— Конец передачи.
— Сеть ловит как в девяностых, — буркнула зелёная. — Ща ещё «Ласковый май» впаяет.
Лера положила «Зенит» на колени, не выключая. Экран был чёрным, но ей казалось: он смотрит. Камера казалась тяжёлой, как кошка, которая решила заснуть именно на тебе. Сверху лежал её смартфон, и в окошке фронталки Лера запоздало увидела себя — на две-три секунды позже, чем надо. Она махнула рукой, отражение махнуло потом.
— Эй, — сказала она невпопад. — Мы это уже видели… где-то.
— Ты звучишь как хоррор-героиня, — Саня посигналил туману. — Лера, телефон убери, укачает.
— Ага, — сказала она, но не убрала. Пальцы сами потянулись к кнопке «REC» на «Зените». Плотная, тугая. Тепло. Как будто под кнопкой — ладонь.
Экран вспыхнул серым. Пошёл снег. Сквозь статический шум выплыла дорога — не их, другая, старая, с разметкой, съеденной временем. На обочине — будка с мутным стеклом, надпись «ПОСТ». Лера подалась ближе. Камера показывала, как кто-то идёт, держа объектив низко, шатающееся дыхание в микрофон. И вдруг — в кадре они. Их кроссовер, номер, наклейка с котиком на стекле. Лера уронила смартфон.
— Саня… — сказала она еле слышно. — Нас снимают.
Саня кинул взгляд краем глаза, фыркнул, но на миг руль дёрнулся. Машину качнуло к белой линии.
— Это старая запись, — сказал он слишком быстро. — Наш номер мог попасть куда угодно. Совпадение. Сэмпл. Лера, выключи.