Ленар с графом горячо зааплодировали пламенной речи бывшего эсера.
Малиновый диск коснулся зелёных верхушек шореи, когда на пандус вкатил ажурный экипаж, из которого с трудом выбрался запыхавшийся директор.
– Откуда вы, милейший, и на такой скорости? – свесившись с балкона, поинтересовался Ленар.
– Боялся не успеть до заката. У меня, знаете ли, куриная слепота: стоит солнцу нырнуть за горизонт, как я основательно слепну. А в парке можно совсем потеряться – южная ночь наступает мгновенно.
– Это было бы крахом для всей компании. Берегите себя, без вашей энергии будет крайне затруднительно исполнить прожект. Я сейчас прикажу камердинеру вас морсом напоить. Они у него такие замечательные. Вроде бы механизм, а вот, поди ж ты, с особым умением, свойственным только ему. Инженерная загадка. Почти как у людей.
Не успел Ленар договорить, а Гектор уже подносил спортсмену, подёрнутый влагой, стакан с холодным напитком.
– Уф, вовремя, просто блаженство, – сделав несколько глотков, поблагодарил Шимоза.
– Это вам спасибо, что успели отсалютовать Луне.
– Что, извините?!
Поперхнувшись морсом, закашлялся директор.
– А вы на что рассчитывали? Чтобы вам дали запросто раскатывать по поместью на одноколёсном липиседе! Вы меня поражаете космической наивностью. Эх, давненько я никого не травил. Смерть врагам империи! Теперь вы отработанный материал. Как морсик?
Граф сверху с видом знатока посмотрел на директора.
– Да, батенька, что же вы так неосторожно. Маэстро Ленар весьма злобный тип, когда из него пытаются сделать марионетку. Теперь сутки на всё про всё. Не профукайте. У вас ведь, кажется, семья в Эль-Катифе, дети?
– Вы опять?
– Что?
– Блефуете?
– Ничуть. Выбор за вами. Идёмте к нам. Сегодня у Гектора, кроме морса, замечательное фисташковое мороженое. Прекратите волноваться, помнится, в прошлый раз у графа чуть инфаркт не приключился. – Ленар улыбнулся графу. – Впрочем, примите мои поздравления – великолепная игра!
– Как вы догадались?
– Предупреждён об особенностях вашей гнилой натуры ещё с Ганимеда.
Шимоза облегчённо вздохнул: «Значит, им не всё известно. Значит, игру можно продолжать. Шахматная партия ещё незакончена и проклятый Ленар не спасёт прогнившую насквозь империю. Что может один абсолютно безумный человек против законов истории. Что значит идеалы? Фигня полная, идиотизм в квадрате. Ещё немного и все эти напыщенные бараны в золотых эполетах, так цепляющееся за своё происхождение, уйдут в небытие, предоставив широкое поле деятельности людям, построенным на иных принципах, стремящимся к настоящим результатам, без оглядки на всякие там замшелые мОрали и правила».
– Меня шантажировали, что я могу против службы безопасности HELIUS. Сначала ваш сын, нападая на транспортные конвои, поставил под сомнение базу на Европе, потом HSS принудила сотрудничать с эсерами.
– Однако, вы фрукт. Ну-с крещением. Здесь нет человека не испытавшего яда Ленара, за исключением Гектора. Железяка, что с ним сделаешь! – заметил граф.
– Итак, вам надобно убедить совет директоров пойти на сделку с империей Арнов или к семье, дорогой друг, с поцелуем смерти на устах.
– Ах ты гад! – выкрикнул Семён, спрыгнув с балкона, вцепился в горло предателя. –– Ты стучал в корпорацию сразу! Удавлю самолично!
Ленар с графом едва оттащили возмущённого эсера от сжавшегося в комок директора.
– Ленар, умеете окружить себя личностями! – поправляя одежду, упрекнул граф.
– Только благодаря великосветскому чистоплюйству графьёв вовлечён в эти страсти. Здесь на болотах, под корнями мангровых деревьев разлито настоящее, стопроцентное счастье, и что вы сделали с моим уникальным раем? Молчите уже, иначе, обижусь навсегда! Звоните агентам, пусть уничтожат кротов. Сказали – сделали, что тянуть?
– Надо вывести гражданских.
– А корпорация разбомбила бы вмиг, без сантиментов. Вот вам и церемонии аристократов. В этом ваша слабость, – упрекнул Ленар.