– У неё и без меня аншлаг с кисточкой. Вам доводилось смотреть модный спектакль на приставном стуле? Сомнительное удовольствие доложу я вам… Ваше Величество!
Не желая продолжать неприятный разговор Ферапонт отсалютовав рукой, забрался в уницикл и захлопнул дверцу. Аппарат качнув кабиной, бесшумно тронулся и, стремительно разогнавшись, помчался в сторону транспланетного шоссе. Марсианский ветер начал быстро растягивать след от протектора в тонком слое пыли из фиолетового гематита.
Её Величество в задумчивости постояла, провожая взглядом экипаж, потом подозвав Нарву, спросила:
– Ферапонт сказал что-то насчёт кисточки. Есть основания?
– Ничего серьёзного: аллергия на местное вино. Веня активно лечит, слегка нетрадиционно, но врачу виднее. Не так ли?
– Ему не очень больно? Вениамина такой инфернальный!
– Нет, что вы! Если только чуть, чуть, – ответила Нарва. Дамы прыснули от смеха.
Возбуждённый встречей с бывшей возлюбленной Ферапонт взбежал по лестнице в кабинет Стакса, не обратив внимания на гвардейцев империи у дверей. Внутри ждал сюрприз в лице Модест Алексеевича, распивающего марсианское вино со Стаксом на платформе у большого окна. Сверху раздавался громкий смех мужчин, обсуждающих что-то скабрёзное.
Ферапонт был обескуражен создавшимся положением: он примчался для серьёзного разговора, а вот встретить обер-камергера совсем не ожидал, совсем. Чёрный Космос, глупая ситуация. Надо или поздороваться, или тихо уйти, чтобы потом выяснить все детали беседы. Но не успел сообразить, что хочет, как его заметили и Стакс позвал:
– Ромео, отлично что ты здесь! Модест занятные вещи рассказывает. Думаю, тебе необходимо услышать.
Ферапонту пришлось подняться к собеседникам по мобильным ступеням, которые возникали под ногой при каждом шаге. С этими ступенями было связанно одно неудобство: они довольно медленно перемещались. У Ферапонта появилось ощущение, что он поднимается на эшафот с гильотиной для раскалённого подозрениями черепа.
Граф внимательно посмотрел в глаза Остапу и спросил:
– Ромео, вы мне кого-то напоминаете. Мы случайно не знакомы?
– Не думаю. Я недавно прилетел с Европы, строил комбинат HYDRO´M.
– Ах да, на Европе. О вашем чудо-топливе ходят легенды!
Стакс со смехом прервал:
– Подожди, граф, с этими легендами. Лучше об этом самом Ферапонте закончи. Это ведь надо, какой прохвост! Возьми, Ромео, вина.
Стакс протянул бокал с рубиновым напитком в высоком бокале с логотипом корпорации.
– С середины?
– Ничего, Ромео быстро всё схватит. Он у нас специалист по работе с империей. Хе, хе! – глупо закудахтал собственной шутке Стакс.
– Так вот, Павел I решил превратить Ферапонта в шпиона и вживляет в голову специальный чип, о котором, разумеется, пациент ни сном, ни духом. Смотрим очередную запись и вдруг слышим из динамика: «Отдайте Марс мне!». Император так разозлился, что запустил в придворного камердинера письменным прибором из драгоценного жадеита. Представьте себе его чувства.
«Каков наглец!» – воскликнул император, подзывая к себе ловкого камердинера, который не дал разбиться изящной вещи. – «Империя заселяла Марс тысячелетиями, отстраивала города, дороги и тут какой-то фигляр кричит: «Отдайте мне! Феноменально!», – возмущается император, устанавливая на место чернильницу непроливайку. – «Граф, отключите самозванца! Где там у вас красная кнопка?» – Чего, разумеется, я не мог позволить: мы лишимся ценного источника сведений. Поэтому предложил приём, который взял на вооружение у маэстро Ленара: «Свадьба, Ваше Величество, свадьба!»
«Объясните», – требует император. «Он же влюблён в мою жену. Разорви его гравитация!»
«Вот и женим его на фрейлине Нарве! При ней не разгуляешься – занятость круглосуточная обеспечена! Поразительная женщина! Готов поклясться, чем угодно – забудет он свои Марсы навсегда рядом с такой страстной женщиной!»
– И что этот самый Ферапонт? – Стакс весело подмигнул Ферапонту.
– Ой, тут самое интересное. Кто бы знал, что он такой затейник – связался с Вениаминой. Об этом даже неприлично рассказывать, что они там творили в медицинском центре! Однако, это не помешало соблазниться бедолаге фрейлиной, специально доставленной сюда по распоряжению императора.
– И всё это вы видели и слышали через его органы чувств?
– Абсолютно. Удивительное изобретение!
Ферапонт принял за лучшее на подавать вида, что ему знаком герой истории. Он помнил операцию, которую проделал в подземной лаборатории Стакс с погибшем Нергом, просверлив ножом дырку во лбу. Как только представил себе, что все подробности его частной, самоличной жизни, где-то записаны и могут быть изучены буквально в деталях, стазу захотелось бежать с эшафота, на который он забрался в буквальном и переносном смысле, но другого выхода не было, как изображать Ромео.