Марта, душа моя
I
Марта сидела на подоконнике. Вдыхая морозный воздух, она наблюдала, как медленно парашютируют снежинки. Пока она здесь, в тепле дома, они красивы и безобидны. Но стоит оказаться снаружи — снег совсем другой. Холодный, мокрый, опасный. Прошлой зимой Марта выпрыгнула из окна на заснеженный козырёк и не смогла запрыгнуть обратно. Её задние лапы увязли в сугробе. Если бы не хозяйка Катя, которая высунулась из окна и втащила Марту за тянущиеся кверху передние лапки, она бы наверняка осталась и замёрзла в этом противном снегу.
Поздний вечер, а Кати нет. Марта вылизала свою полосатую шкурку, прошлась по дому, задала трёпку домовому, который прятался за шторой, доела остатки сухого корма. Катя всё не возвращалась.
Странно. Хвост Марты подёргивался — она напряжённо размышляла.
Раздался скрежет открывающегося замка. На пороге появилась Катя в капюшоне, облепленном снежинками, с ней был какой-то высокий мужчина.
Марта раньше его не видела.
— Это твоя кошка? - спросил мужчина.
— Да… - Катя смутилась. - Я не планировала заводить. Так, случайно получилось.
— Симпатичная. Какие у неё большие мощные лапы. Класс. Иди сюда, киска…
Мужчина потянулся к Марте, но она отошла от него подальше и села наблюдать, как они снимают пуховики.
— У неё плохой характер. Своенравная очень. Это мне в ней и нравится. Хочешь чаю? Кофе?
— Я хочу ТЕБЯ.
Катя рассмеялась.
— И я тоже… очень.
— Блин, презервативы забыл купить… Сейчас сбегаю в аптеку.
— Не надо никуда бежать. Я пью таблетки, так что…
— Правда?
— Да.
Свернуть
— А, ну тогда ок. Иди сюда, моя снежная женщина.
Мужчина целовал Катю в губы, в шею, в волосы. Через несколько минут они ушли в гостиную, а Марта так и осталась сидеть в прихожей, подёргивая хвостом.
Когда он ушёл, была глубокая ночь. Катя сидела на диване в гостиной. Она куталась в серый велюровый халат и курила.
Марта подошла и потёрлась о её ноги. Катя пропиталась чужим запахом и он не нравился Марте. Запах был хвойный, холодный и какой-то тревожный. Она не стала запрыгивать на колени, а просто устроилась рядом с Катей на диване, подогнув лапы под себя.
Катя затянулась и погладила Марту. Раз, другой, третий. Она гладила её непрерывно, с усилием, вжимая в диван, словно пыталась снять внутреннее напряжение. Как будто не осознавала, что Марте неприятно. Марта терпела.
— Он тебе не нравится? Мне тоже не очень.
Катя ещё раз затянулась, огонёк сигареты чуть подрагивал в её пальцах.
— Просто мне уже 34, Марта. И я очень хочу ребёнка.
Марта зажмурила глаза и дёрнула хвостом. Так вот зачем она врёт им про таблетки.
— Часики взрываются, да. Я знаю, это всё очень неправильно, очень неправильно. Но я не могу позволить себе… я не потяну по деньгам.
Слёзы сползали по Катиным щекам. Марта слышала, как тяжело и надрывно стучит Катино сердце. У людей сердце такое большое, в нём так много всего помещается: любви, ненависти, боли. Всегда через край.
— Пожалуйста, Марта, мурчи, - Катя нежно и просительно почесала Мартину шею. - Ты не понимаешь, что я говорю, но пожалуйста… просто… мурчи.
Катя бросила сигарету в пепельницу и разрыдалась.
Марта всё понимала. Она забралась на колени к Кате, и стараясь не вдыхать чужой противный запах, который раздражал и нервировал её, свернулась в клубок и замурчала. Так они встретили рассвет.
II
Прошло несколько дней или недель. Марта так и не научилась различать человеческие отрезки времени. Но она хорошо помнила то утро. Оно было очень солнечным. Снег искрился тысячей маленьких огоньков.
Катя подозрительно долго не выходила из ванной, и Марта пошла проверить, что там такое.
Когда она уже вплотную подошла к двери, та внезапно распахнулась. На пороге стояла Катя и улыбалась. Марта никогда не видела, чтобы она так улыбалась. Её лицо как будто светилось изнутри и было удивительно красивым. Марта замерла и во все глаза смотрела на это новое сияющее радостное лицо. В руке Катя держала кусочек то ли бумажки, то ли пластика.
— Марта, Марта!
Катя схватила кошку на руки и через секунду они уже были в гостиной.
Катя кружилась по комнате, прижимала Марту к груди и целовала её уши, щёки, усы, нос.
— Марта, получилось! - Катя кружилась, пока Марту не затошнило и она не стала вырываться.
— Ты злюка, - Катя отпустила её. - но я всё равно люблю тебя.