Звонит телефон. Смотрю на экран – Ромка, он караулит дорогу на подъезде.
– Алло?
– Маш, они проехали мимо меня.
Быстро ещё раз благодарю подписавших, и кидаюсь к малышам.
– Ребята, убираем телефоны, комиссия уже едет, – дети послушно убрали гаджеты и расселись рядом с кепками, изображая нищих.
А я иду организовывать старших. Люська увидела меня издалека и сразу взялась рассовывать плакаты в руки сверстников. Тут она без меня справится. А мне надо быть около входа.
Подхожу к дверям, и в то же время подъезжают две машины. Обе легковые, стало быть ОМОН-а, слава богу, не будет. Из шикарной «Чайки» выходит солидно одетый уже немолодой мужчина. Я его знаю, это зам по культуре и спорту горадминистрации.
– Николай Константинович, здравствуйте, – кричу я с порога, не решаясь спуститься с крыльца. – У меня тут есть документ, который доказывает, что местные жители против продажи детдома, – достаю письмо и показываю заполненный подписями листок. – Это обращение в область, и без их резолюции, вы не можете продать здание.
Николай Константинович снисходительно улыбается.
– Девушка, мы пока не выселяем детдом. Мы приехали оценить культурную ценность строения, – он окидывает взглядом здание, – но на первый взгляд оно никакой ценности не представляет.
Он глядит на меня, всё ещё держащую листок перед собой, щурится, приглядываясь, и добивает:
– А ещё на первый взгляд, подписей у вас недостаточно. И ещё надо проверит есть ли там подписи обитателей вашей крепости, если хоть одна найдётся, вы ничего не добьётесь.
Ничего, если они действительно приехали не выгонять нас, то время ещё есть. Я вдруг понимаю, что формально я уже не числюсь воспитанником дома, а поэтому тоже могу подписать. Достаю ручку и ставлю свою подпись тоже.
К Николаю Константиновичу подбегает помощница, приносит ему телефон.
– Да, – он внимательно слушает кого-то на том конце. – Вот сейчас я на пороге стою.
Ему как раз звонят по нашему делу. Внутри нарастает волнение, хоть бы не силовики. А он слушает, изредка косясь на меня. Что же ему говорят.
– Хорошо, я понял. Спасибо, что позвонили
Он отдаёт телефон помощнице, и говорит уже мне:
– Расслабьтесь, девушка, строительная организация отказалась от этого объекта, – он подходит к машине и снова оборачивается ко мне. – Тут нельзя строить, геодезисты говорят, что эту землю трогать небезопасно.
Он хлопает дверью машины и уезжает.
Я выдыхаю, опираюсь спиной о дверь и оседаю прямо а пол. До меня начинает медленно доходить смысл его слов. Раз грунт нельзя трогать, значит это здание никогда не снесут, то есть моему детскому дому теперь ничего не угрожает.
Руки начинают тростись, но теперь можно и дать волю нервам. Эмоции захлёстывают, мысли бегут перегоняя друг друга. Смешно, но позвонили как раз после того, как я поставила свою подпись. Может это как-то связано?
г. Глодэйл, окружное полицейское управление.
Инспектор Лайэм Палмер быстро и решительно шагал по коридорам конторы, твёрдо намереваясь отказаться от любого задания, которое ему приготовил Джаггернаут. Он отлично понимал, что это будет непросто, не зря начальник носил это прозвище. Но решимость дать отпор неудержимой силе командора Донала росла в нём с каждой минутой. Ему обещали отпуск, и он обязательно должен заставить начальство выполнить обещание.
Пред дверью он остановился, несколько раз глубоко вздохнул, глядя на табличку с надписью «Донал Джифрей», и вошёл.
Командор сидел за низеньким столом, склонившись над бумагами. Тулья, неизменного для лепреконов зелёного цилиндра, была направлена на Лайэма, словно дуло небольшой пушки. Кажется, что мистер Джифрей нарочно встречал таким образом своих подчинённых, чтобы они сразу чувствовали, кто в этом управлении хозяин. И у него получалось, решимости у Лайэма немного поубавилось.
- Кхм! - инспектор нерешительно кашлянул, вместо того, чтобы, как намеревался, сразу заявить о своих правах на отпуск.
Командор поднял голову. Тулья его цилиндра поднялась, перестав целиться в Лайэма. Но на ей смену сразу пришёл проницательный и всегда изучающий взгляд маленьких серо-зелёных глаз, прошивающий насквозь и сбивающий с толку не хуже цилиндра.
- Инспектор Палмер, - лицо Джаггернаута не дрогнуло, - проходи, садись.
- Я бы хотел... - Лайэм попытался начать разговор об отпуске, но начальник его перебил.
- Я говорю садись, а потом мы с тобой поговорим.
Лайэм не сразу вспомнил об этой особенности начальника. Как любой лепрекон, ростом он был ниже любого из подчинённых ему людей, поэтому предпочитал разговаривать с сидящим посетителем. При этом сам он со кресла вставал, так можно было говорить находясь на одном уровне.